Иванов Вячеслав: Поиск по текстам произведений автора и критике. Cлово "1944". Классическая русская литература.

Примерный текст на первых найденных страницах

Входимость: 16. Размер: 76кб.

Часть текста: быстро и точно. Но В. И. всегда утверждал, что подлинная точность в переводе не достигается внешней передачею фразы за фразой, она требует проникновения в самую мысль автора, требует и мысли этой нового оформления согласно законам иного «словесного царства». В. И. стал переделывать перевод, т. е. делать его заново. А к тому же: едва он принялся за занятия в библиотеках для обновления примечаний, как у него возник ряд новых проблем, и работа превратилась в переработку всего текста. Издатель торопил. Автор медлил. Время шло. Вспыхнула война... В течение первых двух ее лет издатель упорно настаивал на присылке «Диониса». Потом он умер. Книга так и не вышла. Хотя В. И. в то время был увлечен воплощением совсем иных «любимых дум»· но Элладе он не изменял: поэт и литературовед Алексис Раннит, приехав в Рим, посетил В. И. за несколько месяцев до его смерти. Он вспоминает: «На прощание я спросил поэта что он думает о будущем европейской мысли. Он ответил мне улыбаясь, что ничего не знает о судьбах европейской культуры, но одно он знает наверное: если ему на том свете не дадут возможности читать, говорить и писать по-гречески, он будет глубоко несчастен». 176 И в поздний час свой, 27 сентября 1944 г. В. И. записывает в «Римский Дневник»: Язы́ков правду, христиане, Мы чтим: со всей землей она В новозаветном Иордане Очищена и крещена О Слове Гераклиту голос Поведал, темному, темно; И шепчет элевсинский колос: «Не встанет, не истлев,...

Входимость: 4. Размер: 162кб.

Часть текста: В это новое издание статьи В. И. не внес ни переделок, ни дополнений. Разночтения являются уточнениями или стилистическими вариантами. В «Бороздах и Межах» опущена дата написания статьи, указанная в «Пути», и поставлено несколько измененное заглавие, под которым статья и воспроизводится в этом томе собрания сочинений В. И. Среди роскошного богатства строго и изящно систематизированных и систематизации неподдающихся идей, узрений, интуиций Владимира Соловьева и Вячеслава Иванова, мы пытаемся выбрать для ближайшего анализа лишь те высказывания, с которыми связаны теоретическая мысль и духовный путь В. И.; и, так как нами здесь сказанное есть лишь комментарий к этюду В. И. о Вл. Соловьеве, то естественно, что предметом нашего рассмотрения является тема самого этюда, т. е. проблемы религиозного сознания. «Он был и покровителем моей музы, и исповедником моего сердца», писал В. И. через семнадцать лет после смерти Владимира Соловьева, вспоминая время своего общения с ним — годы 1896—1900. («Автобиографическое письмо». См. II, 20). В начале июля 1900 г. В. И. и жена его, Лидия Димитриевна Зиновьева, поехали в Петербург, к Соловьеву. Он жил в какой-то гостинице. Сразу заговорили о стихах. В. И. спросил Соловьева, одобряет ли заглавие «Кормчие Звезды» для его первой, готовящейся к печати книги лирики. «Номоканон», — воскликнул Соловьев, — скажут, что автор филолог. Но это ничего. Очень хорошо, очень хорошо». Номоканон, византийское...

Входимость: 4. Размер: 75кб.

Часть текста: и Италия Вячеслав Иванов и Италия Слава Италии. Восприимчивость Италии -- наследие Эллады, Византии ею претворено. Щедрость Италии <...> Любовь к Италии -- показатель высоты просвещения. По тому, как любят Италию и что в ней любят, можно судить о характере эпохи. <...> Мы ее внучатые племянники. Вяч. Иванов. Набросок о России и Италии (РГБ, 109. 5. 32). Девизом русского символизма, по словам Андрея Белого, было пережить в сегодняшнем искусстве все века и нации. 1 Знаменательными были проектируемые грандиозные поэтические книги символистов -- Зовы древности (1908) Бальмонта и незаконченные Сны Человечества (1908--1913) Брюсова. В последней книге автор предполагал, ни много, ни мало, "представить все формы (курсив Брюсова), в какие облекалась человеческая лирика" -- "от безыскусственных песен первобытных племен, через лирику древнего Востока, античной древности, народов, создавших новую Европу, и народов, населявших Америку до ее завоевания конкистадорами, через все многообразие искусственной поэзии, как она была разработана за последние три-четыре столетия, вплоть до форм, найденных недавним прошлым...". 2 Русским символистам (в отличие, например, от футуристов) было необходимо не столько изобретение совершенно новых форм, сколько введение в употребление форм, перенятых из других культур; мысль углубляется в познание неизвестного, отталкиваясь от энергии уходящего в глубь тысячелетий слова, от проработанного интеллектом и духом образа, символа или мифа. Среди этих других культур прошлого и настоящего, с которыми символисты -- каждый по-своему, -- искали "большого диалога" привилегированное место, после греко-латинской словесности, занимала культура итальянская. "Каждый по-своему" -- совершенно необходимая оговорка: пожалуй, невозможно или, по крайней мере, очень трудно представить в одном ряду таких по разному испытавших "притяжении Италии"...

Входимость: 3. Размер: 44кб.

Часть текста: Иванов за рубежом ВЯЧЕСЛАВ ИВАНОВ ЗА РУБЕЖОМ 1 В. И. Иванов, вскоре по прибытии в Рим, куда, по собственному признанию, он поехал “умирать” 2 , написал приветствие Вечному городу от лица нового Энея, спасшегося из сгоревшей и разрушенной Трои-России. При этом, как и Эней, Иванов видит в своем личном спасении залог возрождения своей падшей родины: “Вновь древних арок верный пилигрим, В мой поздний час вечерним Ave Roma Приветствую, как свод родного дома, Тебя, скитаний пристань, вечный Рим. Мы Трою предков пламени дарим; Дробятся оси колесниц меж дома И фурий мирового ипподрома: Ты, царь путей, глядишь, как мы горим. И ты пылал и восставал из пепла, И памятливая голубизна Твоих небес глубоких не ослепла. И помнит в ласке золотого сна, Твой вратарь кипарис, как Троя крепла, Когда лежала Троя сожжена” (III 578). В этом сонете, который первоначально назывался “Regina viarum” (“Царица путей”) и потом стал первым в цикле “Римских сонетов”, Иванов дает сгущенное и сугубо поэтическое описание эмиграции, поддающееся прозаическому пересказу и истолкованию лишь с редким для творчества Иванова трудом. Для того, чтобы понять смысл римской эмиграции в жизни и творчестве В. И. Иванова, нужно прежде всего выяснить его миф о Риме и то, каким образом этот миф стал определяющим моментом в его личной судьбе и самопонимании. Хотя Рим был далеко не первым местом жительства Иванова за рубежом, он, по-видимому, всегда олицетворял для Иванова...

Входимость: 3. Размер: 71кб.

Часть текста: эпиграфикой в Музее, участвовал в археологических прогулках Дерпфельда и собирал материалы по вопросам греческих мифов и культов, которые легли в основу всех его научных трудов. По вечерам к нему приходил студент-грек для упражнения в живой эллинской речи. Свободные часы он проводил в парке, начинавшемся прямо за домом, гулял среди пиний, уходивших в гору. Пинии те, молодые, с редкой нежной листвой, пропускали, слегка их смягчая, жаркие лучи южного зимнего солнца. Во время этих одиноких прогулок В. И. задумал и написал «Suspiria», которые, поспев в Петербург, когда «Кормчие Звезды» были еще в гранках, вошли в сборник последней дополнительной, но органически необходимой частью. Цикл «Suspiria» — это рассказ в стихах о пережитой встрече со смертью. То, что терзало больного в бредовых кошмарах: пугающая утрата реальности, зияющая пустота отрыва, тоска последней оставленности — все это стало перед выздоравливающим при свете вновь подаренного живого дня настойчивым, томительным вопросом. И, наконец, неожиданно это мучительное, непонятное собралось, сгустилось и удивленной, встрепенувшейся душе прозвучало: — разлука. Так бывает: слово обычное, разговорное, вокруг нас и нами самими бесконечное число раз произнесенное, вдруг, когда назрел час, встает точно впервые рожденное, исполненное таинственных...

Входимость: 2. Размер: 11кб.

Часть текста: сны! Я вижу, при звездах, кораллы бузины В гирляндах зелени на вечере соседской, Как ночь, торжественной, — как игры Музы, детской. И в облаке дубов, палатой вековой Покрывшем донизу наклон береговой, В мерцаньи струй речных и нежности закатной, Все тот же силуэт, художникам приятный, Прямой, с монашеской заботой на лице, Со взглядом внемлющим, в ванэйковском чепце. Примечания ПЕТРОВСКОЕ НА ОКЕ (1—2).—1. Стихотворение написано в Москве, в ночь на 5 января 1915 г. Впервые напечатано, под заглавием «Минувшее лето», в «Невском Альманахе», Петроград, 1915. Вторая строка первой строфы (в рукописи и в «Невском Альманахе») читалась: «Священного отчизне лета» вместо «Взрастившего злой колос лета». 2. Стихотворение написано в Москве, в ночь на 6 января 1915 года. Впервые напечатано в «Гюлистане», Москва, 1916 года. С Юргисом Казимировичем Балтрушайтисом (1873—1944), русско-литовским поэтом, видным представителем русского религиозного символизма, В. И. познакомился весною 1904 г.; встречались они в издательстве «Скорпион», где Балтрушайтис в то время играл большую роль. В. И. не знал Балтрушайтиса в его ранние трудные годы. Юргис был сыном литовца из крестьянской католической семьи. Он родился в 1873 г. в деревне близ городка Юрбурга. Семья была бедная. Юргис с детства был пастушком. Впрочем, о том, как он пас свиней на холмах у сказочного Немана, Юргис впоследствии вспоминал, как о времени райском. За свиньями он почти не следил: они не убегали. Мальчик, рано самоучкой научившийся читать и писать, садился на какой-нибудь пень и с жадностью набрасывался на первую случайно найденную книгу или забавлялся выдумыванием и решением математических задач, требовавших более чем элементарных знаний. За таким занятием его застал однажды настоятель местного прихода, заглянул в бумажку с записями,...

Входимость: 2. Размер: 3кб.

Часть текста: еду умирать в Рим», сказал Вячеслав Иванов, покидая Россию в августе 1924 г., и он увез с собою всё, что удалось тогда захватить: старые тетради, записные книжки, журнальные оттиски, газетные вырезки со стихами. Самая старая тетрадь помечена 1914 г. Два стихотворения 1913 г. написаны на отдельных листах. Большинство пьес «Света Вечернего» уже ранее появилось в печати, но лишь в печати периодической. Последний сборник стихов Вячеслава Иванова — «Нежная Тайна» — вышел в 1912 г. С тех пор В. И. давал свои стихи в газеты и журналы: они находимы с трудом; иные ненаходимы вовсе. Сто семнадцать стихотворений «Римского Дневника 1944 г.» в 1962 г. были изданы впервые. Печатаемый сборник полностью составлен самим автором. Еще в 1946 г. проф. С. А. Коновалов писал В. И., что в Англии помнят и ценят его старые стихи и предлагают печатать его новые поэтические произведения. Тогда же было принципиально решено приступить к изданию сборника стихов. А осенью 1947 г. В. И. в Риме посетили Sir Maurice Bowra и Sir Isaiah Berlin; они взяли с собою рукописи «Света Вечернего» и «Дневника». (В те времена нельзя было доверить манускрипты неисправной послевоенной почте.) Таким образом три оксфордских профессора на радость поэта стали покровителями его Музы. Издание по разным причинам затянулось. Думая о близкой смерти, В. И. радовался, что в...

Входимость: 2. Размер: 31кб.

Часть текста: письмо», 1917). 1884 —1885 «Поступил на филологический факультет университета, где тотчас получил премию за древние языки» (Иванов-Франку, 1947). «На первом курсе получил премию за латинское со чинение и письменную работу по греческому языку» (Curriculum). 4 июня 1886 — женитьба на Дарье Михайловне Дмитревской (1864—1933) и отъезд за границу, где пробыл ок. 19 лет. Девять семестров занимается римской историей в Берлинском университете у Т. Моммзена и О. Гиршфельда. «Как только я очутился за рубежом, забродили во мне искания мистические, и пробудилась потребность сознать Россию в ее идее. Я принялся изучать Вл. Соловьева и Хомякова. По отношению же к германству сразу и навсегда определились мои притяжения и отталкивания, грани любви и ненависти». («Автобиографическое письмо», 1917). 1891 — знакомство с Гревсом: «он властно указал мне ехать в Рим, к которому я считал себя не довольно подготовленным; я по сей день благодарен ему за то, что он победил мое упорное сопротивление, проистекавшее от избытка благоговейных чувств к Вечному городу, со всем тем, что должно было там открыться ("Автобиографическое письмо", 1917). Февраль—март 1892 — путешествие по маршруту: Лион, Оранж, Ним и Pont du Gard, Арль, Марсель, Генуя, Рим. Впечатления от увиденного в Pont du Gard отразились в наброске «Волшебная страна Italia»: «Там, где двумя рядами холмов означалась в стороне речная долина, голубели, перекинутые с одного ее края на другой, около десятка больших, величавых арок. Всматриваясь, глаз открывал длинный ряд сквозных малых дуг, протянувшийся на помосте, ...

Входимость: 2. Размер: 2кб.

Часть текста: * * * ("Мне в осень сон приснился странный... ") Мне в осень сон приснился странный, — Цветочный рынок снился мне; Ковром на площади пространной Пестрел цветник благоуханный... И в миг, — внезапно все во сне, — Прочь убран с глаз, в подвал могильный... Но из отдушин аромат Столь проницательный и сильный Струится, как не пахнул сад. Редеет сон. В церквах звонят: День всех усопших... Сердце слышит Безмолвный, близкие, привет. Пусть ваших лиц пред нами нет, — Душа дыханьем вашим дышит. 3 января. Примечание ЯНВАРЬ. 2. —3 января 1944 г. В. И. настойчиво вспоминался странный сон о милых ушедших, виденный им за два месяца до того — в ночь на 2 ноября 1943 г. (2 ноября — день всех усопших в католической церкви). Он написал стихи. Через два года В. И. узнал, что 3 января 1944 г. в Париже скончался его старый, близкий друг, поэт Юргис Казимирович Балтрушайтис (См. прим. к стихам «Петровское на Оке»).

Входимость: 1. Размер: 18кб.

Часть текста: и малом, внешне-суетном и внутренне-серьозном, — чтобы смесь не была чрезмерно хаотической, а желание излагать все по порядку не привело к сухой постатейности, затрудяющей милые отсутствия? Не кажется ли Вам, что моя книжка стихов, в некотором смысле, является моим ответом обществу, интересующемуся моею личною жизнью? Несколько верных сведений в груде сплетен могут облегчить ее уразумение читателям bonae voluntatis 1 . Из чего следует, что чем скорее она будет в руках читателей — тем лучше. И таково мое доверие к Вашей «акрибии» 2 (как называют филологи свою лучшую добродетель — грамотность, доведенную до виртуозности) — таково, что я готов предоставить корректуру Вам (что соответствует в моих личных расценках чему-то вроде военного знака отличия). Но вот последние странички с греческим текстом 3 должны быть непременно прочитаны или мною или Зелинским 4 (я бы и Ростовцеву 5 их не охотно доверил!). А ежели бы Вы заблагорассудили прислать мне корректуру (но, повторяю, это в Вашей воле, промышляющей за меня о правых путях), — то я...

Поиск по творчеству и критикеCлово "1944"

Поиск по творчеству и критике
Cлово "1944"