Поиск по творчеству и критике
Cлово "1872"
Входимость: 3. Размер: 79кб.
Входимость: 2. Размер: 87кб.
Входимость: 2. Размер: 19кб.
Входимость: 2. Размер: 40кб.
Входимость: 1. Размер: 60кб.
Входимость: 1. Размер: 57кб.
Входимость: 1. Размер: 25кб.
Входимость: 1. Размер: 2кб.
Входимость: 1. Размер: 32кб.
Входимость: 1. Размер: 26кб.
Входимость: 1. Размер: 3кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 3. Размер: 79кб.
Часть текста: Дмитриевны Ивановой (урожденной Преображенской) «в собственном домике <...> родителей, почти на окраине тогдашней Москвы, в Грузинах, на углу Волкова и Георгиевского переулков, насупротив ограды Зоологического сада» (Волков переулок, 19), родился сын, крещенный в храме св. великомученика Георгия Победоносца в Грузинах в честь св. благоверного князя Вячеслава (Вацлава) Чешского (14/17 марта). В семье было еще два сына И. Т. Иванова от первого брака - Анатолий и Евгений. Вячеслав был поздним ребенком: в год его рождения отцу было пятьдесят, а матери - сорок два года. В тот же год И. Т. Иванов, испытав первые недомогания от возникшего в легких процесса (он был землемером, проводил время в постоянных командировках, где и подорвал свое здоровье), вышел в отставку. 1866-1869 - Первые впечатления будущего поэта: красная тряпка на березе («Лель улетел, молоко унес»), когда его отлучали от груди, песня няни, украинки Татьяны «Возле речки, возле моста...» и вой волчьей стаи в Зоологическом саду. Позднее - зрелище самого Зоологического сада, который он ежедневно видел, выглядывая из окна: этот живописный московский уголок со слоном, которого водили по дорожкам «важные люди в парчовых халатах», и носорогом, просовывавшим свой рог из-за прутьев клетки, сохранился в памяти Иванова образом «младенческого рая». У растворенного окна малыш вместе с родителями слушал перезвон московских «сорока сороков» - это воспоминание ассоциировалось у него позднее с переживанием, возникающим при созерцании морского простора. Освободившись от служебных обязанностей И. Т. Иванов использовал образовавшийся у него непривычный досуг для усиленного чтения «вольнодумных книг» -...
Входимость: 2. Размер: 87кб.
Часть текста: Однако, как кажется, сейчас обнаруживаются обстоятельства, позволяющие взглянуть на этот период несколько более объективным взглядом. В апреле 1902 года, не выдержав разлуки с семьей и не совершив давно планировавшегося и желанного путешествия по Пелопоннесу и греческим островам, Иванов возвращается в Женеву, где тогда находились и его жена, Л. Д. Зиновьева-Аннибал, и дети (их общая дочь Лидия и трое детей Зиновьевой-Аннибал от первого брака). Мы очень мало знаем об этом периоде жизни Иванова, поскольку свидетельств он практически не оставил: все его близкие жили рядом, дневника он, сколько мы знаем, тогда не вел, так что практически год жизни останется нам неведомым. Однако в начале 1903 года уезжает в Россию сначала М. М. Замят-нина, жившая вместе с Ивановыми и помогавшая во всех сложных ситуациях, а затем и Зиновьева-Аннибал, которую вызвали к умиравшей матери. Эти обстоятельства помогают нам составить картину жизни Иванова в тот период, который очень плохо представлен в существующей научной литературе 151 . Весной 1903 года Иванов и Зиновьева- Аннибал пишут друг другу в сравнительно короткий период своей разлуки (эти письма приготовлены к печати в составе полного корпуса их переписки), а кроме того - состоят в регулярной переписке с Замятни-ной, сделавшейся на какое-то время их эмиссаром в России. Оставляя в стороне существенные проблемы, связанные с литературным...
Входимость: 2. Размер: 19кб.
Часть текста: Александрой Васильевной Голыптейн / Публ., подг. текста и прим. А. Н. Тюрина и А. А. Городецкой // Новый мир. 1997. № 6. С. 182. Отметим, что композиция текста этого письма в публикациях значительно разнится. 154 См.: Демская Александра, Семенова Наталия. У Щукина, на Знаменке... М., [1993]. 155 При изложении сведений о читавшихся в Школе курсах мы опираемся на печатные «Перечни курсов...» за 1901-1902 и 1902-1903 учебные годы, а также программу на 1903- 1904 учебный год, сохранившиеся в бумагах Б. И. Николаевского (Hoover Institution on War, Revolution and Peace. B. Nicolaevsky Collection, Box 78, Folder 11) 156 В письме к М. М. Замятниной от 25 декабря 1899 г. Зиновьева-Аннибал спрашивала: «Также почему ничего не пишешь о литературе: Есть ли сборник Тана? Если есть, то пришли. Все это так живо интересует В<ячеслава>» (Карт. 23. Ед. хр. 6. Л. 31), а сам Иванов по этому поводу писал ей же: «Два стихотворения Тана (поэт нашего "марксизма", не так ли?) очень меня заинтересовали; но одно из них - глупый перепев из Ницше (miserable blaspheme <жалкое богохульство - фр.>) - не заслуживает внимания. Говоря языком музыкальных критиков, Тан имеет хороший большой голос, но без всякой школы. У него есть лирический подъем и широкий захват легких. Но он однозвучен и однодумен. Странно, что он <1 нрзб> направление, которому пора быть принципиально отжившим. Старое - все старо, и под лаком ницшеанства. Заповедь Верлэна: Prends l'eloquence, et tords-lui son cou - ему неизвестна и непонятна. Его язык не вполне корректен и на уровне господствующего жаргона. Прежде же всего он юношески, почти отрочески незрел, но и тем большие "подает надежды"» (Письмо, помеченное «Последний день русского XIX столетия» // Карт. 9. Ед. хр. 31. Л. ...
Входимость: 2. Размер: 40кб.
Часть текста: Аркадий: Тютчев в трудах русских философов. Вячеслав Иванов « " Мысль изреченная есть ложь " , - этим парадоксом-признанием Тютчев, ненароком обличая символическую природу своей лирики, обнажает и самый корень нового символизма: болезненно пережитое современною душой противоречие — потребности и невозможности " высказать себя " » . Вячеслав Иванов Вячеслав Иванович Иванов, один из наиболее образованных русских литераторов, знаток и переводчик с греческого, итальянского, французского, немецкого. Иванов - поэт и философ, литературовед и критик, один из основателей эстетического символизма. Вячеслав Иванович родился 16/28 февраля 1866 года в семье московского землемера. В пятилетнем возрасте он остался без отца и воспитывался матерью. Её огромное духовное влияние было решающим в формировании личности юного Вячеслава. Она привила ему уважение к славянофильству и немецкой классической литературе, особенно к Гете. Двенадцатилетний будущий поэт увлекся изучением древнегреческого языка. Стихи начал писать в четырнадцать лет после глубокого нравственного кризиса, который едва не привёл его к попытке самоубийства. Вячеслав Иванович учился на историко-филологическом факультете Московского университета, но завершал образование в Берлине. Посещения семинара знаменитого историка Древнего Рима профессора Теодора Моммзена привили любовь к Риму, сохранившуюся до конца жизни. Иванов защищал диссертацию на латинском языке о римских откупщиках. Продолжал научные занятия в Риме, Париже, Афинах. Впервые в печати он выступил с благословения Владимира Соловьева в 1898 году и с тех пор литература и филология его не оставляли.[1] Большое впечатление на творчество и мировоззрение молодого Иванова произвела книга Ф. Ницше (1844—1900) «Рождение трагедии из духа музыки» (1872). В 1903 году Вяч. Иванов приехал в Париж, чтобы прочесть курс лекций об античном дионисийстве в...
Входимость: 1. Размер: 60кб.
Часть текста: эту историю с современной точки зрения. Но не так обстоит и обстояло дело с изучением творчества В. И.. Эпоха так называемого социалистического реализма, разумеется, этого не предполагала. Однако в те годы, когда в пределах СССР господствовал марксизм-ленинизм, и на Западе почему-то о творческих установках В. И. вспоминали очень редко. По настоящему интерес к этой фигуре возник, по сути дела, только начиная с 1980-х годов. Это может показаться странным. В 60-х и 70-х годах ещё были живы крупнейшие мастера русского зарубежья: Г. Адамович, Б. Зайцев, И. Одоевцева, Н. Берберова….. Но они ничего не сказали о В. И.. Почти удивительно, - тем более, если мы вспомним знаменитую «Башню», где в 1905-1907 годах собирался весь цвет русской интеллигенции, откуда родились и «Русские сезоны» П. Дягилева, и кое-что в марксистко-ленинских начинаниях (посетителями вечеров на «Башне» были А. В. Луначарский, М. Горький, Г. В. Чичерин…). А ведь эти встречи организовал именно В. И.. Душой же этих собраний была его жена Л. Д. Зиновьева–Аннибал. Сейчас во время информационной революции, когда нам открывается многое, что раньше не просто было спрятано за семью печатями, но вообще было неизвестно, а если и было известно, то по ряду причин не вызывало серьёзного общественного интереса, В. И. оказался как-то в тени. Видимо, по двум причинам: во-первых, потому что он никогда не поддерживал советскую власть и не находился в числе тех русских эмигрантов, которые в конце 20-х 30-х годов вернулись в СССР ( главным образом – «евразийцы»), и, во-вторых, никогда открыто не выступал против советской власти, хотя всегда отзывался о ней отрицательно и иронически – но не печатно и не публично. Даже советский паспорт регулярно продлевал до 1936 года (когда после предоставления ему итальянского гражданства он смог получить должность...
Входимость: 1. Размер: 57кб.
Часть текста: пожилой, под пятьдесят, овдовев после неудачного брака, стал часто бывать у подруги своей покойной жены — Александры Димитриевны Преображенской, девушки одинокой, давно осиротевшей, уже не молодой. Она сочувственно слушала его печальные признания. Как-то под вечер привел он к ней двух своих малолетних сыновей: «На колени, дети, просите за нас». Мальчики стали на колени: «Будь нам мамой!» Александра такого предложения никак не ждала, но согласилась. Через год у Ивановых родился сын — Вячеслав. Родился 16/28 февраля 1866 г. в собственном домике родителей, почти на окраине тогдашней Москвы, «насупротив Зоологического Сада». Места эти запечатлелись в памяти Вячеслава в каком-то «волшебном озарении». Отца своего Вячеслав почти не знал. Сперва землемер, потом служащий Контрольной Палаты, человек нелюдимый, упрямый, русский «интеллигент шестидесятых годов», И. Т. Иванов, разумеется, был материалистом и безбожником. Он долго, тяжело болел. Перед смертью обратился к вере «с пламенностью чрезвычайной». Умер он в начале марта 1871 г. Мальчика воспитывала мать. Александра Димитриевна была внучкою сельского священника, дочерью сенатского чиновника. Она была подлинно, по-народному религиозна и свою любовь ко Христу передала сыну. Ежедневно (Вячеславу было тогда семь лет) они прочитывали по главе из Евангелия. Ни толкований, ни наставлений, свободный обмен мнений между равными. В глубоком и тихом умилении отрок читал, перечитывал и наизусть твердил свой любимый стих из Матфея: «Возьмите иго Мое на себя и научитесь от Меня, ибо я кроток и смирен сердцем и найдете покой душам вашим. Ибо иго Мое благо, и бремя Мое легко» (Матф. 11, 29-30). — «А не кажется ли тебе, что вот эти слова в следующей главе еще красивее?», возражала мать: «Трости надломленной не переломит и льна курящегося...
Входимость: 1. Размер: 25кб.
Часть текста: Записка Вяч. Иванова А. В. Луначарскому от 22. IX . 1924. Согласно данному мне поручению, я вступил в предварительные переговоры по вопросу об основании в Риме института Археологии, Истории и Искусствоведения немедленно по моем приезде в Рим, а именно 17 сентября с Советником Посольства тов. Макаром и с 18 сентября с нашим Полномочным Представителем тов. К. К. Юреневым, 1 коему вручил письмо Ваше, выданный мне мандат на ведение означенных переговоров и копию моей докладной записки на Ваше имя от 24 августа с. г. Как Советник Посольства, так и Полпред выразили полное сочувствие проекту в принципе. Тов. К. К. Юренев не только не нашел попытки основания института несвоевременной или несоответствующей положению дел, но, напротив, признал существование нашего института в Риме безусловно полезным и желательным, о чем и разрешил мне немедленно Вас уведомить. Мне было назначено Полпредом дальнейшее свидание для ближайшего рассмотрения предмета, но это второе свидание еще не могло состояться. Вместе с тем, Константин Константинович высказал намерение изложить свое отношение к возбужденному вопросу в докладной записке тов. Литвинову, 2 копию же последней переслать Вам. Однако, и теперь уже, на основании первой беседы, я имею возможность сообщить нижеследующие дополнительные данные. Поскольку Институт ставит себе целью установление связей и взаимную информацию ученого мира России, мне было указано, что эта работа уже налажена нашим представительством во всех областях знания, так что этою стороной своей деятельности Институт вошел бы только в уже существующую сеть культурных сношений. С другой стороны, основание начальной ячейки Института потребовало бы несколько больших средств, чем было предусмотрено составителями докладной записки, к Вам обращенной, так как необходимо оплатить в Риме отдельное, хотя бы и небольшое помещение -- ...
Входимость: 1. Размер: 2кб.
Часть текста: А. А. - Иванову В. И., 5 сентября 1907 г. № 2 Дорогой Вячеслав Иванович. Пишу Вам наскоро только несколько слов и притом чисто «литературных» потому что Георгий Иванович 1 едет к Вам. Дело в том, что я обещал «Золотому Руну» просить Вас очень быть редактором его, т. е. взять весь-журнал внутренне в свои рука. Внутренно потому, что официального отказа от редактирования Рябушинский 2 ни за что не даст. Пишу Вам только это, потому что о глубоком лучше и не начинать, а прямо — говорить с Вами. Крепко Вас целую. Целую руку Лидии Дмитриевны 3 , пожалуйста, передайте ей искреннее приветствие. Любящий Вас Александр Блок 5 сентября 1907. Примечание 1. Григории Иванович Чулков - - поэт, прозаик, критик; некоторое время близкий к Вяч. Иванову и Блоку. 2 Рябушинский Николай Павлович — капиталист, издатель журнала «Золотое Руно». Содержание письма связано с конфликтом в редакции журнала, в результате чего А. Белый и Брюсов вышли из состава сотрудников (См.: А. Белый. Между двух революций. Л.. 1934, с. 245—247 и др.). Редактором литературного отдела был приглашен Блок. Как можно судить по этому письму, разногласия в редакции журнала продолжались. 3. Зиновьева-Аннибал Лидия Дмитриевна...
Входимость: 1. Размер: 32кб.
Часть текста: летописи русской культуры начала прошлого века его квартира осталась под названием Башня. Вяч. Иванов поселился здесь летом 1905 года после многолетнего пребывания за границей. К этому времени он был известен как поэт-символист, автор двух стихотворных сборников "Кормчие звезды" и "Прозрачность". О его поэзии с одобрением отзывались В. С. Соловьев, В. Брюсов, А. Блок. За границу Вяч. Иванов попал со студенческой скамьи, проучившись два года на историко-филологическом факультете Московского университета. Прилежного и трудолюбивого студента, подававшего большие надежды, отправили в Германию для продолжения учебы в семинаре известного историка Древнего мира Теодора Моммзена. Занятия в семинаре у Моммзена, многие часы, проведенные в библиотеках Берлина и Парижа, заложили прочную основу его обширных гуманитарных знаний. Он в совершенстве владел европейскими языками, латынью и греческим. В его автобиографии читаем: "Я учился древности у Моммзена, Рима и Афин". Кто-то из современников сказал, что он писал по латыни и знал ее, как древний римлянин. И сам был торжественный, как латынь. Другой почитатель...
Входимость: 1. Размер: 26кб.
Часть текста: за древним Симонидом, устами Горация классическая поэтика), — живописать так, что воображение слушателя воспроизводит изображенное мною с отчетливою наглядностью виденного, и вещи, мною названные, представляются его душе осязательно-выпуклыми и жизненнокрасочными, отененными или осиянными, движущимися или застылыми, сообразно природе их зрительного явления; если, поэт, я умею п ет ь с волшебною силой (ибо, «мало того, чтобы стихи были прекрасными: пусть будут они еще и сладостны, своенравно влекут душу слушателя, куда ни захотят», — «non satis est pulchra esse poëmata, dulcia sunto et quocumque volent mum auditoris agunto», — так говорила об этом нежном насилии устами Горация классическая поэтика), — если я умею петь столь сладкогласно и властно, что обаянная звуками душа послушно вслед за моими флейтами, тоскует моим желанием печа лится моею печалью, загорается моим восторгом, и согласны биением сердца ответствует слушатель всем содраганиям музы кальной волны, несущей певучую поэму; если, поэт и мудрец, я владею познанием вещей и, услаждая сердце слушателя, наставляю его разум и воспитываю его волю; — но если, увенчанный тройным венцом певучей власти, я, поэт не умею, при всем том тройном очаровании, заставить самое душу слушателя петь со мною другим, нежели я, голосом, не унисоном ее психологической поверхности, но контрапунктом ее сокровенной глубины, — петь о том, что глубже показанных мною глубин и выше разоблаченных мною высот, — если мой слушатель — только зеркало, только отзвук, только приемлющий, только вмещающий, — если луч моего слова не обручает моего молчания ...