Поиск по творчеству и критике
Cлово "XLIV"
Входимость: 1. Размер: 1кб.
Входимость: 1. Размер: 1кб.
Входимость: 1. Размер: 40кб.
Входимость: 1. Размер: 9кб.
Входимость: 1. Размер: 107кб.
Входимость: 1. Размер: 34кб.
Входимость: 1. Размер: 31кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 1кб.
Часть текста: Алкей и Сафо * * * ("Мнится, нет среди дев... ") XLIV. Мнится, нетъ среди девъ, Видящихъ светъ Солнца небеснаго, И не будетъ другой Девы такой, Мудрой разумницы.
Входимость: 1. Размер: 1кб.
Часть текста: Алкей и Сафо * * * ("Нам судьбины богов... ") XLIV. Намъ судьбины боговъ Ни изследить, Ни изменить нельзя,— Какъ ни мудрствуетъ умъ, Какъ ни хитритъ. Безъ изволенiя Божья, верь, ни одинъ Не упадетъ Волосъ съ главы твоей.
Входимость: 1. Размер: 40кб.
Часть текста: последних лет осознается как особо важная для изучения русской культуры серебряного века 1 . И это неслучайно: представление об Эросе определило одну из парадигм культурного сознания „русского ренессанса” ХХ столетия. В статье 1907 г. Николай Бердяев прямо связывает проблему Эроса и его Смысла („Но какой Эрос?”) с религиозно-философским мировоззрением эпохи и „новым религиозным сознанием”: „Новое религиозное сознание и религиозное творчество связаны ныне с Эросом <...>” 2 . Не удивительно, что его видные представители реагируют на факт декадентского смешивания Эроса с эротоманией, припоминая (как это делает в одном из писем Мережковский) древнюю традицию: Софоклову „песню об Эросе, которую нельзя слушать без восторга и ужаса” 3 . Тем самым Мережковский (и не он один) указывает на одну из тенденций трактовки темы эроса/любви в русской модернистской литературе, о которой в свое время в „Декадентах” писал и В. Розанов. Творчество Вяч. Иванова, „крещенное” мыслью Вл. Соловьева („Смысл любви”), знаменует тенденцию, противоположную декадентской, а именно: стремление возвратить Эросу его исконное, Платоново значение, стремление к нобилитации „извечного Эроса Невозможного” 4 . Именно Иванов подчеркивает важность эротического начала 5 для многих сфер духовной жизни и творческой деятельности человека. В статье о „Неприятии мира” Эрос Невозможного связывается поэтом с пафосом неприятия мира сего и религиозным алканием мира иного. „Эта любовь к невозможному - принцип всей религиозной жажды, всей творческой фантазии, всех порывов и дерзновений, совершавшихся доныне под знамением „Excelsior”, - патетический принцип современной души” [ПЗ 122] 6 . Внешним, но знаменательным показателем...
Входимость: 1. Размер: 9кб.
Часть текста: искони составлявшим его оргиастический коррелят, остановим прежде всего наше внимание на древнейших представительницах этого второго начала в аспекте определенно выраженного материнства: Семеле, Ио, Деметре и Персефоне. Семела предстоит нам как героическая ипостась прадионисийской богини - без сомнения, Земли 2: ее героизация была необходима, чтобы представить реальным Дионисово рождество и прочно закрепить за всенародным, всевышним Зевсом отчество. Она - прадионисийская менада; а так как менада в позднейшую эпоху была немыслима без Диониса, Нонн в своей поэме (VII, 319 sqq) придает все атрибуты еще не родившегося сына тайному Семелину [95] любовнику, изображая (на что он имеет, впрочем, не только поэтическое право) Дионисова отца воистину пра-Дионисом: То вдруг мычанием брачный чертог огласит он и ревом, Мужеский облик затмив круторогого зубра явленьем, Сына грядущего образ живой, быка-Диониса; То предстоит супруге трепещущей вздыбившим гриву Львом, иль пардом пятнатым, рождая пылкого сына, Бешеных пардов и львов укротителя и браздодержца; То из змеиных колец увенчается митрой живою, То виноградное гроздье вплетет в сине-черные кудри, То развевается в них темнолистная мощь плющевая: Весь он был Вакха подобье. То змием ползет, извиваясь, К розовой шее невесты, медвяные лижет ей...
Входимость: 1. Размер: 107кб.
Часть текста: Волошина, 74 (па 84) у Эллиса, 53 (па 118) у Вяч. Иванова, 41 (па 91) у Верховского. 3 Поколению, пришедшему на смену символистам, русский Сонет виделся уже совершенцо иначе, чем поколению, чьи вкусы формировались в предмодерпистскую пору, когда энциклопедия констатировала: "Форма сонета не вполне свойственна нашей версификации и поэзии; внешняя форма воспроизводится довольно точно, но дух отлетает". 4 Последующая новейшая история русского сонета была шутливо рассказана в сонете-пастише, сочиненном в Первом цехе поэтов. Это "сонет о сонете" — жанр, достаточно известный в занадноеврОнейской и русской поэзии. У Вордсворта (1827), одного из зачинателей этой формы, в качестве мастеров сонета назывались Шекспир, Петрарка, Тассо, Камоэнс, Данте, Спенсер, Мильтон; у Сэнт-Бёва, автора свободного перевода вордсвортовского сонета на французский (1829) - Шекспир, Петрарка, Тассо, Камоэнс, Данте, Спепсер, МильтОн, Дю Белле, Ронсар; у Пушкина, взявшего первую строку из сонета Вордсворта эпиграфом к своему "Сонету" (1830) - Данте, Петрарка, Шекспир, Вордсворт, Мицкевич, Дельвиг. "Цеховой" Сонет шутливо имитировал пушкинскую стиховую форму (воспроизводя ее сиптаксис и даже перифразу в третьей строке ("творец Макбета" = "супруг Анеты"), а также рифмы катренов (у Пушкина: сонета - изливал - Макбета - облекал - поэта - избрал -света - идеал), по предметом народив были старшие и младшие современники: Valеre Briusoff не презирал сонеты, Венки из них Иванов заплетал, Размеры их любил супруг Анеты, Не хуже ль их Волошин лопотал. — И многие пленялись им поэты... Кузмин его извозчиком избрал, Когда забыв воланы и ракеты, Скакал за Блоком, да не доскакал. 5 Брюсов таким образом несколько комически оказывался па месте Данте, Вяч. Иванов - на месте Петрарки, Гумилев - Шекспира, а названные в терцетах Зенкевич, Пяст и Нарбут - соответственно Ворд-сворта, Мицкевича и Дельвига. Могло ...
Входимость: 1. Размер: 34кб.
Часть текста: эта отдельная личность, по-своему, страдаетъ и радуется, кручинится и гадаетъ о желанномъ, томится и наслаждается, ненавидитъ и любитъ, особенно — какъ она любитъ... Правда, личныя признанiя, исполненныя лиризма, мы встречаемъ и раньше — въ поэзiи элегической; но элегiя не была песней. Правда, великiй Архилохъ паросскiй, не даромъ сочетаемый древностью съ Гомеромъ въ двуликихъ гермахъ, въ ознаменованiе равныхъ правъ на званiе родоначальника эллинской поэзiи, отецъ художественнаго iамба, т. -е. поэтической речи, — какъ изъ устъ божественнаго слепца, впервые въ художественной завершенности и съ целями художественными, прозвучали „гексаметра священные напевы“, — огненный и желчный Архилохъ, въ противоположность безстрастному и безликому аэду, прежде всего — поэтическая личность. Но только у митиленскаго гражданина Алкея и у митиленской гражданки Сафо на острове Лесбосе самоощущенiе личности стало „мелосомъ“ — мелодiей, — и индивидуальная душа затосковала и запела — въ ту эпоху, когда выступалъ на площади хоръ, еще чуждый поре эпическаго творчества, и, многоустымъ напевнымъ словомъ и согласованными стройными движенiями славя боговъ и героевъ, и доблестныхъ гражданъ, и угодившихъ народу градовладыкъ, открывалъ просторъ лирическому самоопределенiю всенародной громады. II. Откуда же родилась новая, личная лирика? Какъ всякая отдельная отрасль эллинскаго художества, выросла и она изъ религiозныхъ корней. Не напрасно слылъ Лесбосъ островомъ священнымъ. Туда, отъ устьевъ фракiйскаго Стримона, приплыла по морю голова растерзаннаго мэнадами Орфея, божественнаго первоапостола Музъ въ эллинстве и песнопевца-чудотворца, вместе съ его лирою, и тамъ, хранимая во святилище Дiонисовомъ, пророчествовала. Съ техъ поръ, по...
Входимость: 1. Размер: 31кб.
Часть текста: В ПОЭТИЧЕСКОЕ ЖИЗНЕОПИСАНИЕ 1 * Вот жизни длинная минея, Воспоминаний палимпсест, Ее единая идея — Аминь всех жизней — в розах крест. Стройна ли песнь и самобытна Или ничем не любопытна, — В том спросит некогда ответ С перелагателя Поэт. Размер заветных строф приятен; Герою были верен слог. Не так поэму слышит Бог; Но ритм его нам непонятен. Солгать и в малом не хочу; Мудрей иное умолчу. I Отец мой был из нелюдимых, Из одиноких, — и невер. Стеля по мху болот родимых Стальные цепи, землемер (Ту груду звучную, чьи звенья Досель из сумерек забвенья Мерцают мне, — чей странный вид Все память смутную дивит), — Схватил он семя злой чахотки, Что в гроб его потом свела. Мать разрешения ждала, — И вышла из туманной лодки На брег земного бытия Изгнанница — душа моя. II Мне сказывала мать, и лире Я суеверный тот рассказ Поведать должен: по Псалтири, В полночный, безотзывный час, Беременная, со слезами, Она, молясь пред образами, Вдруг слышит: где же?... точно, в ней...