Поиск по творчеству и критике
Cлово "BERN"

1. Иванов В.: Дионис и прадионисийство. Глава VII. Островной культ. § 6. Личины и живые иконы Диониса.

Входимость: 1. Размер: 11кб.

2. Иванов В.: Дионис и прадионисийство. Глава IV. Герои-ипостаси Диониса. § 3. Типы героя-конника. Дионисийские мученицы.

Входимость: 1. Размер: 6кб.

3. Иванов В.: Дионис и прадионисийство. Глава II. Дельфийские братья. § 1. Змий и змиеубийца.

Входимость: 1. Размер: 5кб.

4. Иванов В.: Дионис и прадионисийство. Глава IV. Герои-ипостаси Диониса. § 5. Орест и Пилад.

Входимость: 1. Размер: 7кб.

5. Иванов В.: Дионис и прадионисийство. Глава V. Дионисова сопрестольница. § § 3-5. Дионис как мужской коррелят единой богини. Ее лики: Артемида, Великая Матерь, Ариадна, Афродита, Исида, Гера, Афина.

Входимость: 1. Размер: 26кб.

6. Иванов В.: Дионис и прадионисийство. Глава VII. Островной культ. § 7. Синкретизм культов материкового и островного. Малоазийские элементы в островном культе.

Входимость: 1. Размер: 8кб.

7. Иванов В.: Дионис и прадионисийство. Глава VI. Материковый культ. § 5. Подчинение сельских растительных культов.

Входимость: 1. Размер: 7кб.

8. Иванов В. И. - Зиновьевой-Аннибал Л. Д., 2/14 сентября 1894 г.

Входимость: 1. Размер: 14кб.

9. Иванов В.: Дионис и прадионисийство. Глава IV. Герои-ипостаси Диониса. § 7. Геракл. Ойней.

Входимость: 1. Размер: 7кб.

1. Иванов В.: Дионис и прадионисийство. Глава VII. Островной культ. § 6. Личины и живые иконы Диониса.

Входимость: 1. Размер: 11кб.

Часть текста: голов или личин, - поскольку речь идет о древнейшем времени и о маске человеческой 3. Звериная же маска свойственна, напротив, культу Фракии и материковой Эллады. Родина дифирамба представляется нам и родиной маскарада, или миметического действа в формах человеческих. Маска героическая развивается из гробовой; личина покойника, надетая на живого, делает его одержимым душой покойника. Употребление же гробовой маски при погребении было распространено в островном и побережном круге минойской культурой. «Кони» (силены) и «козлы» (сатиры), фракийская татуировка, вымазывание лица виноградными выжимками (trygodaimones Аристофана, Nub. 296) или сажей (Plut. Cim. 1), рогатые мималлоны, менады - лани, лисицы, собаки и т. д. - вот чем, по-видимому, ограничивался первоначально материковый оргиастический маскарад. Прибавим уродливые демонические личины, подобные недавно найденным в Пелопоннесе в святилищах Артемиды 4. [141] В островном круге начались drömena. Дельфийское действо Септерий, с его отроком, изображающим Аполлона, мы склонны выводить из древнейшего критского на Дельфы влияния; ибо на Крите мы находим первые священные действа, как изображение рождества Зевсова или блуждания в Лабиринте: последнее, без сомнения, обусловило миф о Тесее и отроках, а не наоборот. Кипр, с его действами во имя Адониса, с его «родинами Ариадны», принадлежит той же островной культуре....

2. Иванов В.: Дионис и прадионисийство. Глава IV. Герои-ипостаси Диониса. § 3. Типы героя-конника. Дионисийские мученицы.

Входимость: 1. Размер: 6кб.

Часть текста: двойник и предтеча Диониса - Адраст. «Трагические хоры», славившие в Сикионе его «страсти», по словам Геродота, были «отданы» тираном сикионским Клисфеном Дионису, - возвращены богу, как его исконное достояние 4. В Аргосе остатки Адрастова дворца показывались близ Дионисова храма5; гроб его, как подобает дионисийскому гробу, - Дельфы здесь были прообразом, - оказался в храме Аполло-новом; в Дельфах была воздвигнута аргивянами Адрастова статуя 6. Культ его в Сикионе, по Геродоту, заменен был, по соображениям политическим, другим героическим и дионисийским культом, составлявшим, очевидно, его эквивалент: это был культ фиванского [76] Меланиппа. Итак, владельцу черного коня противопоставляется «черноконный», двойнику - враждебный двойник. Оба - ипостаси Диониса-Аида, оба - герои страстей, причем pathos Меланиппа носит специфически-дионисийский характер: он обезглавлен. С другим, одноименным только что рассмотренному, страдальческим обликом Диониса-Аида встречаемся мы в лице прекрасного юноши Меланиппа, античного Ромео эпохи романтических переделок и украшений мифологического предания. Он влюблен в юную жрицу патрской Артемиды-Трикларии, по имени Комета, и проводит с ней ночь в храме ужасной богини 1. История погибших любовников должна была служить этиологическим объяснением человеческих жертв обоего пола, которые приносились сопрестольникам, древнему Дионису и Артемиде, до «нового завета» Диониса-Эсимнета (т. е. устроителя, умирителя), получившего свое имя от нового и примирительного закона, им данного через фессалийца Эврипила. Последний также лик Диониса-Аида, как это доказывают и его имя «вратаря...

3. Иванов В.: Дионис и прадионисийство. Глава II. Дельфийские братья. § 1. Змий и змиеубийца.

Входимость: 1. Размер: 5кб.

Часть текста: убиение его стража (phylax, phrurön) и обладателя, хтонического змия - Пифона. Под чудовищной личиной «вещего» (от peuthomai), как обычно понималось это имя, дракона (mantikon daimonion, по Гесихию), или - по Гомеридам - смрадной (от pythö - гнить), вредоносной змеи (drakaina) нелегко распознать затемненные, уже в гомерическом гимне пифийскому Аполлону, черты дельфийского пра-Диониса. Змиеубийца, согласно закону мистических отношений между вакхом-жрецом и Дионисом жертвенным 1, исполнился духом последнего: с той поры стал он вещуном и гадателем. Но в круге дионисийских представлений ипостась жреческая столь же причастна божественным «страстям», как и ипостась жертвенная: Аполлон, поскольку он введен в этот круг, должен усвоить себе нечто от антиномической сущности страдающего бога. Светозарный олимпиец, отвращающийся, по слову Эсхила, от плачевных обрядов и всего имеющего отношение к сфере подземной с ее «скверной» (miasma), должен соприкоснуться с миром загробным, им «оскверниться» (miainesthai) и потом от него же «очиститься». Те, кто не...

4. Иванов В.: Дионис и прадионисийство. Глава IV. Герои-ипостаси Диониса. § 5. Орест и Пилад.

Входимость: 1. Размер: 7кб.

Часть текста: он одержим безумием: вот отличительное в его страстном обличий. Дельфийской Орестии предшествовала дионисийская, как дельфийскому Аполлону парнасские менады Ночи. Эта Орестия оставила явные следы в Аркадии, где он отожествлен был (Paus. VIII, 3, 1. 2) с Орестеем, сыном Ликаона 3, - и, по-видимому, не случайно: не в силу только общности имени, но и в силу внутренней связи местного хтонического и фаллического (daktylos) Орестея-Ореста с аркадским оргиастическим культом Эриний, богинь Ночи, вдыхающих в человека безумие (Maniai). Первоначально матереубийство - убиение жрицы двойного топора - мыслилось содеянным [80] в безумии, как и Алкмеоново матереубийство, по некоторым вариантам мифа 1? непредумышленно и бессознательно. Безумие как последствие матереубийства - уже аполлонийская версия. Певцы Гомеровой школы, вообще чуждающиеся оргиастического мифа, предпочли вовсе умолчать об этом темном деле. Очищение, во всяком случае, было совершено, согласно аркадскому преданию, «черными» богинями, превращающимися в «белых»: так дионисийский Меламп очищает обезумевших от ...

5. Иванов В.: Дионис и прадионисийство. Глава V. Дионисова сопрестольница. § § 3-5. Дионис как мужской коррелят единой богини. Ее лики: Артемида, Великая Матерь, Ариадна, Афродита, Исида, Гера, Афина.

Входимость: 1. Размер: 26кб.

Часть текста: обрядовыми поединками и знаменуемая тотемом козы, - представляет собою страстную героическую ипостась древнейшей Артемиды, как ее отец - пра-Диониса Арея. Та же, по-видимому, Гарпалика, у эллинов дочь Климена и невеста Аластора, мстит отцу за кровосмесительную к ней страсть предложением в снедь плоти убитого ею младшего брата. Оба фракийские оргиастические божества, объединяемые в обрядовой символике общим атрибутом двойной секиры 1, кажутся силами, ищущими одна другую и вместе взаимно противоборствующими: в них воплощается половая полярность древнейшего оргиазма. Икарийское обрядовое предание, с его контаминацией оргиастических элементов Дионисова культа и Артемидина (к которому относятся и тип Эригоны, и обряд эоры), знаменательно обнаруживает эту культовую слиянность, запечатленную стародавним обменом человеческих жертв. Если в икарийском мифе Дионис губит служительниц Артемиды, противящихся, как кажется, его дару 2, то Ариадну, отдавшуюся Дионису, умерщвляет Артемида3; дионисийский Актеон растерзан ее собаками, и ею затравлена тевмесская лисица 4: так...

6. Иванов В.: Дионис и прадионисийство. Глава VII. Островной культ. § 7. Синкретизм культов материкового и островного. Малоазийские элементы в островном культе.

Входимость: 1. Размер: 8кб.

Часть текста: не играет той роли, как в материковом, дуализм в существе самого оргиастического бога, питающий свои корни во фракийской двуипостасности Арея и Диониса. Дионис мыслится, правда, двойственным, как это показывают его двойные маски; диада составляет его природу и выражается символикой цветов - черного и красного, или пурпурового, равно ему [144] принадлежащих 1. Но нет на островах того враждебного противоположения между Xanthos и Melas, какое мы встречаем в элевтерейской легенде. Смягчен и ужасный лик Дионисовой сопрестольницы (Бритомартис-Диктинна, Прокрида); в островном культе она не Агриония, и оттого мы не встречаем там ярких аналогий Загрею и Актеону или тевмесской лисице. Но если, как основа и уток, описанные два типа образовали ткань эллинской религии Диониса, то ее пронизал, как вотканные там и сям инородные, пестроцветные нити, еще третий элемент, издревле определительно влиявший на островную религию и оказавший на нее потом, по-видимому, повторное влияние; ибо его следы выделяются как нечто позднейшее и поверх привнесенное в уже сложившемся из тех двух главных начал составе: мы говорим о притоках из культовой сферы Реи-Кибелы. Миф о Ниобее свидетельствует о древности этого влияния на Элладу и о раннем сочетании его с дионисийством 2. Из Малой Азии пришли в царство эллинского Диониса силены с флейтами, потом плясуньи в пестро-тканных одеждах с тимпанами и кимвалами, львы3, тигры 4 и парды 5, [145] осел 1 и крылатые двойники бога, изначала родного стихиям земли, воды и огня, но не воздуха 2. Из Малой Азии, наконец, влилась в островной культ та роскошная и меланхолическая нега, которая дала основной тон эллинистическому вакхизму. Сноски Страница 143 : 2 Euelpis Carystins apud Porphyrium de abstin. II, 55. (FHG IV, p. 408): ethyon de kai en Chioi ...

7. Иванов В.: Дионис и прадионисийство. Глава VI. Материковый культ. § 5. Подчинение сельских растительных культов.

Входимость: 1. Размер: 7кб.

Часть текста: смоковницы и особенно богом любезной оргиазму [120] виноградной лозы (Protrygaios, Staphylites, Omphakites - Ael. v. h. III, 41 и др.); в его честь икарийские виноделы пляшут вокруг козла 1, посредствующего между подземным царством и земным плодородием. Дионису-Ветвию (лозы виноградной) посвящен праздник Klematis2. Приписанное Анакреонту четверостишие (стр. 64) о трех менадах, сходящих по свершении оргий в долину для участия в городских хорах, уместно называет именно плющ, гроздь и козленка как дары, приносимые с таинственных «гор» всенародному Дионису, как символы, объединяющие культ общий и открытый с тем сокровенным и чудесным, о котором поет Алкман, обращаясь к некоей менаде: Часто по горным вершинам, при множестве Светочей праздничных, вышним отрадных, Ты с золотою бадьею носилася, С дойником звонким, как пастыри стада, И выжимала из вымени львиного Млеко, и дикою снедью квасила Гермию сыр. - из чего можно усмотреть, что божественный первообраз пестунов Дионисовых - Гермий - также призывался в участники горных оргий. Закон общей связи между растительным культом и культом душ загробного мира естественно должен был быть применен и к виноградной лозе. Когда же последняя стала Дионисовым даром по преимуществу, то отношение винограда к подземному царству должно было почувствоваться с особенной силой. В самом деле, Дионисов культ соединяет поминки с питьем вина на Анфестериях и вводит обычай возливать вино на могилы, тогда как раньше возлияния состояли исключительно из молока, меда и елея. С древнейшего...

8. Иванов В. И. - Зиновьевой-Аннибал Л. Д., 2/14 сентября 1894 г.

Входимость: 1. Размер: 14кб.

Часть текста: Но о первой радости и первом письме -- потом, так как я боюсь, что, заговорив об этом, буду многословен и что Вы будете невнимательно слушать меня, с нетерпением ожидая перехода к более актуальным и жизненным вопросам, -- к тем благословенным вопросам практической действительности, которым я обязан Вашим вторым письмом... Вы не поверите, как я рад Вашей "ссылке" уже по той одной причине, что в месте Вашего изгнания нет меняльных контор и чайных лавок, существование которых в Пезаро лишило бы меня не только Вашего письма, но и всякой возможности узнать, где Вы и чтoЄ с Вами. Гревс, упорно отмалчивающийся на мои настоятельные просьбы "немедленно" сообщить Ваш петербургский или иной адрес, вероятно, и в будущем не согласился бы признать мое желание поддержать с Вами письменные сношения заслуживающим внимания, если бы Ваша нужда в размене денег и покупке чая не явилась, к счастию, в глазах нашего друга более серьезным и уважительным основанием к возобновлению этих сношений 1 . Из чего Вы видите, как я стремился ответить Вам и как тревожился невозможностью сделать это, после того, как пропустил те дни, когда Вы были еще в Женеве, -- кажущаяся нерадивость, за невежливость которой я приношу Вам глубочайшее извинение... Впрочем, я уже намерен был вскоре писать Вам по женевскому адресу Вашего батюшки, в слабой надежде, что письмо мое когда-нибудь и как-нибудь попадет в Ваши руки. Что же касается моей выше сознанной вины, то я мог бы, правда, сослаться в оправдание ее на анархию и хаотичность той неопределенной и хлопотливой поры, когда я получил Ваши дружеские, доверчивые, поэтические строки, -- поры проводов и собственных сборов в путь, -- но сознaЄюсь лучше, что главная причина моего промедления заключалась в особенном впечатлении, произведенном на меня этими чудесными строками, всколыхнувшими в моей душе такие хорошие, но и такие сильные волны, что я оказался бы плохим учеником проникнутых чувством меры...

9. Иванов В.: Дионис и прадионисийство. Глава IV. Герои-ипостаси Диониса. § 7. Геракл. Ойней.

Входимость: 1. Размер: 7кб.

Часть текста: материкового, фракийско-парнасского оргиазма, - и, наконец, сама устойчивость представления о нем, исключающая ту не героическую, но божественную легкость превращений, какая прежде всего оказалась необходимой для владыки смерти и возрождения, для бога нижнего и вышнего вместе, для небожителя и внезапного стихийного демона в одном лице. В свою раннюю пору Геракл (по-видимому - Сандон хеттского Тарса) был прадионисийским сопрестольником оргиастической богини, умирающим на костре и воскресающим, увенчанным виноградными гроздьями, грозным своими рогами и обоюдоострой секирой. Он был тогда и навсегда остался своего рода богочеловеком, претерпевающим страсти. В свою позднейшую пору он непрерывно сближается в свойствах, судьбах и деяниях с Дионисом, во всем ему уподобляется, но. при этом остается себе верен так, что черты сходства кажутся проистекающими из его самобытной природы: всегда эллины чувствовали его исконную независимость от Диониса и не забыли в нем своеобразного предтечи Дионисова. В самом деле, герой из героев, но уже не бог, Геракл, искони Дионису подобный, встретив на пути своем истинного героя-бога, не мог остаться ему чуждым, но и затеряться в...