Поиск по творчеству и критике
Cлово "UNIVERSITY"
Входимость: 3. Размер: 44кб.
Входимость: 1. Размер: 73кб.
Входимость: 1. Размер: 21кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 3. Размер: 44кб.
Часть текста: вечный Рим. Мы Трою предков пламени дарим; Дробятся оси колесниц меж дома И фурий мирового ипподрома: Ты, царь путей, глядишь, как мы горим. И ты пылал и восставал из пепла, И памятливая голубизна Твоих небес глубоких не ослепла. И помнит в ласке золотого сна, Твой вратарь кипарис, как Троя крепла, Когда лежала Троя сожжена” (III 578). В этом сонете, который первоначально назывался “Regina viarum” (“Царица путей”) и потом стал первым в цикле “Римских сонетов”, Иванов дает сгущенное и сугубо поэтическое описание эмиграции, поддающееся прозаическому пересказу и истолкованию лишь с редким для творчества Иванова трудом. Для того, чтобы понять смысл римской эмиграции в жизни и творчестве В. И. Иванова, нужно прежде всего выяснить его миф о Риме и то, каким образом этот миф стал определяющим моментом в его личной судьбе и самопонимании. Хотя Рим был далеко не первым местом жительства Иванова за рубежом, он, по-видимому, всегда олицетворял для Иванова “заграницу”, “не-Россию”. В “Автобиографическом письме” 1917 г. Иванов пишет, что он сначала сопротивлялся совету его друга И. М. Гревса поехать в Рим “из-за избытка благоговейных чувств к Вечному городу, со всем тем, что должно было там открыться” (II 19). Действительно, к этому времени, отучившись в Берлине и переселившись в Париж, Иванов уже много лет изучает римскую цивилизацию и поездка в Рим могла обозначить резкий переход от чисто книжных занятий к занятиям более прикладным, жизненным, от теории - к “реальному явлению” Вечного города, и поэтому эта поездка требовала от него полной готовности. Первые впечатления Иванова от настоящего Рима были смешанными: “В новой оболочке, покрывшей старый Рим,...
Входимость: 1. Размер: 73кб.
Часть текста: нужных пособий»), Иванов решает вновь вернуться к столичным библиотекам, «привести свою работу в окончательный вид, сделать ее druckfertig (годной к печати - Ред.) и даже, если представиться возможность, переписать набело». По его расчетам, на все это должно было хватить шести недель уединенного пребывания в Риме «по образу Гревса», т. е. в состоянии предельной сосредоточенности исключительно на научной деятельности. 10 января Иванов и М. Н. Крашенинников одновременно покидают Флоренцию, первый уезжает в Рим, второй - в Петербург. Вечером того же дня Иванов прибывает в Рим и устраивается у старых знакомых, в семье Микели-ни, переехавшей на via Veneto, 33. 11 января Иванов пишет в Париж ответ на новогоднее письмо Гревса, благодарит друга за поддержку и выражает твердую надежду «представить в Берлине свою диссертацию в апреле». В январе, сразу по прибытии в Рим, Иванов возобновляет посещения Германского археологического института и исключительно интенсивно работает в библиотеках, «лишь мимоходом бросая беглые взгляды на знакомые мраморы Капитолия и Ватикана». Тем не менее, продуктивность его научной деятельности существенно осложнена драматическими личными переживаниями. 16 января начинается его переписка с Л. Д. Шварсалон, свидетельствующая о новом «взрыве страсти», бороться с которым оба не в состоянии. 19 февраля написано стихотворное воспоминание о прошлогоднем воскресенье в Анцио - «Помнишь, как над бездной моря..». 20-21 января Иванов запечатлевает образ Л. Д. Шварсалон в театре Фье-золе в...
Входимость: 1. Размер: 21кб.
Часть текста: стихотворений, книг и статей Иванова, в отдельно изданных сборниках его переписки 4 , в книжных и журнальных публикациях, число которых стремительно растет, содержится масса интересного и важного для понимания личности этого поэта и мыслителя, на протяжении длительного времени стоявшего если не формально, то по сути в центре русской литературы, а в 1930-1940-е годы - и европейской интеллектуальной жизни. Вместе с тем очевидно, что перед исследователями остается еще множество проблем, которые предстоит решить. Напомним только, что до сих пор не существует сколько-нибудь удовлетворительного издания сочинений Иванова: широко известное и наиболее авторитетное брюссельское остановилось на четвертом томе и продолжено, как мы понимаем, уже не будет, а за его пределами остались цельные выпущенные при жизни автора большие работы «Эллинская религия страдающего бога» и «Дионис и прадионисийство», многочисленные статьи, не говоря уж о переводах, переписке и других обширных пластах текстов. Существующая библиография 5 уже на 15 лет отстала от современного положения дел, и отрыв этот, несомненно, будет нарастать, поскольку вряд ли в...