Поиск по творчеству и критике
Cлово "GOLDEN"
Входимость: 1. Размер: 24кб.
Входимость: 1. Размер: 4кб.
Входимость: 1. Размер: 60кб.
Входимость: 1. Размер: 4кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 24кб.
Часть текста: жертвоприношенiя несомненно удержалась въ маскараде и обрядовой драме местныхъ хтоническихъ и героическихъ культовъ. Но истиннымъ очагомъ образованiя Дiонисовой религiи должно признать отдельныя племена или общины, сохранившiя первичный оргiазмъ во всей дикости и ужасе его исконныхъ проявленiй. Эти общины, творившiя своего бога, были, повидимому, еще въ глубокой древности искоренены практикой своего человекоубiйственнаго служенiя. Есть преданiе 1*), что некiе Бассары сами истребили постепенно все свое племя оргiастическими убiйствами и каннибальскими жертвами: „они, нападая, кусали другъ друга, и питались кровью”. Это известiе не можетъ быть признано историческимъ въ прямомъ смысле уже потому, что племя Бассаровъ — безыменно: имя „Бассары” (все равно, что Сабы или Вакхи) означаетъ только племенной культъ, дело идетъ о религiозной общине Бассарея, или фракiйскаго Дiониса. Известiе Порфирiя есть обобщенiе и, какъ свидетельство типическое, оно прiобретаетъ ценность, согласуясь съ совокупностью данныхъ о занимающемъ насъ религiозно-историческомъ явленiи. Въ немъ характеристично то, что культъ Бассарея (правда, еще только вырабатывающiй своего бога) является достоянiемъ племени или клана; и, обратно, именно эта черта служитъ ручательствомъ за историческую достоверность сообщенiя. Культъ въ первобытную эпоху...
Входимость: 1. Размер: 4кб.
Часть текста: — воду ключевую, студеную; черную желчь — Адраст. Пьет Тидей, и говорит: «Упоен! Довольно!» Пьет Капаней, и молвит: «На тучу наступил огненосец — и ужален». Пьют другие — и не обмолвились словом. Входит в чертог Меламп, и возрадовались мужи на старца, и вскричали: «Привет, ухо чуткое! Радуйся, боговещий!» Говорит Адраст: «Счастлив ты, что не венец золотой на челе твоем, о золотой вкруг чела облак». И Амфиарай: «Тебе пить кубок, уготованный гостю, святой богу». Поднял Меламп кубок восьмой, — и вот, облако золотое над кубком, и кубок держит Диони́с влажноокий! И взыграли сердца мужей, и вскипели кубки вином божественным, и сени дубов тканью зелено-солнечной протянулись над столом пирным, и темью меж древних стволов глянули очи дубрав глубоких. Улыбается бог: «Гостей привел я к вам на пир». Зарычал Этеокл: «Нет места на пире». Парфенопей сказал: «Мы сняли личины». «У нас мечи!» воскликнул Тидей. И Гиппомедон: «Падет, кто видел нос без личин!» Примолвил Амфиарай: «Или возьмет ноши личины». Семь царей стоят в венцах древних: и восклицают семь царей: «Сразимся, цари гробниц!» И срывают семь царей ветвие дуба золотое: и семь царей посыпали головы солью, и прославили бога Диони́са. И сбросили личины семь царей. И убил Тидея Меланипп, Капанея — Полифонт, Этеокла — Мегарей, Гиппомедона — Гипербий, Парфенопея — Актор, Амфиа-рая — Периклимен, Адраста — Меланипп. И надел личину Тидея Меланипп; и личину Капанея — Полифонт; и личину Этеокла — Мегарей; и личину Гиппомедона — Гипербий; и личину Парфенопея — Актор; и личину Амфиарая — Периклимен; и личину Адраста — Менекей. И прославили бога Диони́са. Примечание * ЦАРИ. — Имена Царей подсказаны мифом о Семи против Фив, а символика...
Входимость: 1. Размер: 60кб.
Часть текста: что его отголоски, и ныне нередкiе, уже являются какъ бы кулътурнымъ анахронизмомъ. Можно сказать, что намъ, видящимъ въ эллинскомъ вакхическомъ изступленiи явленiе мистическаго порядка — намъ, прозревающимъ въ немъ глубокiя и мрачныя основы подлиннаго народнаго богочувствованiя, — ближе и понятнее средневековое воззренiе на памятныя европейской душе неистовства древняго идолослуженiя, чемъ этотъ бездушный и поверхностный взглядъ, коренящiйся въ эпохе, когда родники религiознаго сознанiя казались какъ бы окончательно изсякшими въ душе человечества. Еще Казаубонъ (ум. 1614 г.), одинъ изъ родоначальниковъ нашей филологiи, ведетъ („De enthusiasmo“) полемики противъ античныхъ формъ религiознаго вдохновенiя, какъ проистекающихъ изъ источниковъ, чуждыхъ божественнаго откровенiя. Но это были уже последнiя подозренiя отживающаго средневековья, которое еще придавало религiозное значенiе древнимъ религiямъ, которое еще верило само въ глубине души въ демоническую действительность умершихъ божествъ. Первый Гердеръ указываетъ новые пути для более глубокой оценки частнаго религiознаго феномена въ связи общечеловеческаго религiознаго сознанiй; а примыкающая къ Гердеру мистическая школа мифологiи, создавшая монументальную „Символику“ Крейцера, грешитъ именно излишествомъ теософическаго углубленiя, фантастическими крайностями символической интерпретацiи, не поставленной на научно-критическую почву, исходящей изъ гипотезы о древнейшемъ сокровенномъ ученiи, хранилище первоначальнаго откровенiя, переданномъ человечеству легендарными жрецами въ загадочныхъ символахъ и иносказательныхъ мифахъ. Рацiоналистическая полемика, победоносно направленная противъ Крейцера, доводитъ до крайнихъ пределовъ близорукую поверхностность историческаго скептицизма, открывающаго ...
Входимость: 1. Размер: 4кб.
Часть текста: мой скиптр и меч возьмет в бою. Обречен ли бранник твой, Диана, Новой кровью жадный дерн кургана Окропить и в битве одолеть? И сойдешь ты вновь, в одеждах белых, На устах пришельца омертвелых Поцелуй небес напечатлеть. И доколь, кто тайн твоих достоин, Не придет, я буду, верный воин, Жрец и жертва, лунный храм стеречь, Вещих листьев слушать легкий лепет И ловить твоих касаний трепет, Льющихся на мой отсветный меч. Примечания «ЖРЕЦ ОЗЕРА НЕМИ». Эта «лунная баллада» появилась в Альманахе «Факелы», кн. 3. СПб. 1908. Близ Рима, над озером Неми с древнейших времен стоял храм в лесу Дианы. В темных водах бывшего кратера отражался бор. Издревле «Зеркалом Дианы» звал народ озеро Неми. Одно из священных дерев того леса имело золотую ветвь. Хранителем ее был жрец богини-девы. И пороге по ночам проникал в тайную ограду пришлец и, когда удавалось ему дерзко и обрядно схватить ту ветку золотую, тогда обнажал свой меч «Царь Леса» — хранитель святилища — и вступал с похитителем в бой. Состязание всегда кончалось смертью: верный воин Дианы убивал или бывал убит. Победив, он сохранял свой жреческий, царственный сан. Но пришлец убитый не подвергался поруганью; к нему, умершему, с приветом нисходила сама богиня. Ведь преступление его было испытанием и готовностью принять смерть за право стать хранителем ее святыни. Когда же пришлец победою добывал себе преемство, он — «достойный тайн» — становился новым жрецом, «Царем Леса», Rex Nemorensis, а прежний Жрец побежденный, убитый становился жертвой, жертвою угодной. И, принимая жречество пришлец уж знал, что неизбежно сделается жертвой: не подобало блюстителю золотой ветви доходить до старости и дряхлости. В полном обладании всех жизненных сил надлежало ему поставить достойнейшего...