Гелиады

Девы Солнца, Гелиады,
Над зеленым Эриданом,
Мы под пологом багряным
Вечереющей зари,
На могильном на кургане
Слезы льем — нам нет отрады!
Будут в чистом Эридане
Наши слезы — янтари.

Наш отец, на колеснице
Рыжеконной, скрылся, злобен,
Там, где океан подобен
Тяжкой крови черных ран.
Вечер, в дымной багрянице
Край закатный застилает;
Мрачным заревом пылает
Светлоструйный Эридан.

И пылают Солнца гневы,
И не молкнут, Гелиады,

В рае солнечных полей.
С той годины, как — умильной
Пеней — из земли могильной
Трем нам встали три прохлады
Белолистных тополей.

Чу, в заревом огне
Замер отзывный стон —
Протяжный, унылый...
То — лебедь над влажной могилой,
Над Эриданом,
В зареве рдяном,

Встарь бывало: от зари
До зари
В облаках, не умирая,
Трепетали дива рая.

Кочевых садов краса
В небеса
Осыпала розы алы;
Полночь искрила опалы.

Неземной сменяла день
Полутень
Теплых трепетов янтарных,
Отголосков светозарных.

И скиталися в ночи
Все лучи;
И сияли, с небом слиты,
Крайних холмов хрисолиты.

Рдела пурпура дуга,
И рога
Сонных юниц златорунных

Беловейные снега.

Оттого что я вперяла
В сон небесный взгляд прилежный,
Оттого что воспаряла
За мечтой недольних стран:

Оттого что я кормила
В сердце замысел мятежный
И, завидуя, стремила
Взор на быстрый Эридан:

Оттого что я хотела
Встретить жребий неизбежный
И из тесных уз летела
За безбрежный океан:

Оттого под тополями
Плач творим мы, Гелиады,
И из белых юных сеней
— янтари!
Оттого — нам нет отрады! —
Скошен он, как цвет весенний:
Плачьте, сестры, над полями
Неусыпными Зари!

«Брат!» я пела: «Будь прекрасен».

Я: — «Дерзай!»

А я: — «Погибни!»

Я сказала: «Будь бессмертен!»

Я: — «Бессмертье — дерзновенье».

Я: — «Бессмертен полный миг».

Он погиб — и был прекрасен!

Он погиб чрез дерзновенье!

Тот бессмертен, кто погиб.

О, Фаэтон!
Пели тебе
Песни Сирен:
Веруй в свой сон!
Вверься Судьбе!
Будь дерзновен!

Мы — три сестры,
Мы — три судьбы,
О Фаэтон!
Властен призыв,
Верен порыв,
Вечен твой сон!

Он был прекрасен, отрок гордый,
Сын Солнца, юный Солнцебог,
Когда схватил рукою твердой
Величья роковой залог, —

Когда бразды своей державы
—
А кони бились о заставы,
Почуя пламенный простор!

И, пущены, взнеслись, заржали,
Покинув алую тюрьму,
И с медным топотом бежали,
Послушны легкому ярму!

И Нереид влюбленных стая
Метнулась — стая голубиц,
В лазури волн кружась и тая,
Пред славой огневержных спиц!

И, оглянув свой мир просторный,
Воззрел к верховному огню —
И повернул с округи торной
Бурь огнемощных четверню.

И вспыхнувшими целинами,

Взлетел за пламенными снами
На непочатые тропы.

Стремит, пронзен восторга дрожью,
К мете прямой зрачки орла, —
А кони рады бездорожью,
Грызут тугие удила.

Зияя, дхнул эфир глубокий;
Хлябь шевельнулась; тускло жив
Воззрился хаос огнеокий
На гостя сонмом смутных див.

Лев рдеет; враг стрелу спускает;
Бык прянул; ищет Скорпион:
А он очей не опускает,
Вожжей не выпускает он!

Вотще!.. Столикою погоней,
Змеиным трепетом бичей
Безумит Ужас, гонит ко̀ней
Под свод крутящихся смерчей.

Весь лютый лес навстречу двинул,

Свил свитком твердь — и буйных ринул
В бездн поглощающий провал.

Девы Солнца, Гелиады,
Над глубоким Эриданом,
Мы под пологом багряным
Дымно меркнущей Зари,
На кургане на прибрежном
— нам нет отрады!..
Ах! пред темным Неизбежным
Дерзновенья — алтари!

Рок —творить нам, Гелиадам,
Плач надгробный над порывом
Огнекрылым, дерзновеньем
Огнеликим Красоты!
Рок — стремиться Солнца чадам
За божественным призывом,
Мановеньем, дуновеньем —
В край надзвездный, край Мечты!

Ты явись из вечной ночи —
Над пустым ли над курганом,
Над святым ли Эриданом!
Брат, явись!.. И ты встаешь
—
Но восторг безумит очи, —
Но лучей венец победный
Светит... Призрак, ты зовешь?