* * * ("Певец угрюмыми тропами... ")

Певец угрюмыми тропами,
Чрез дебрь и кручи, топь и брод,
В плаще, истерзанном шипами,
Проходит — сирым из сирот.
Скитальцу в мире кто поможет,
Кто слышит зов души больной?
Едва нести не изнеможет
Он бремя лютни за спиной.

Суровый жребий мною вынут!
Я мир и радость людям пел;
Услышан был — и был отринут:
Мне не дан в радостях удел.
И с той годины каждый весел,
Как мед даров моих вкусил,
Но мзду мне каждый скупо весил,
Когда я милости просил.

Мое «прости» — кого печалит?
Уйдет весна — прийдет весна.
Струны на лютне не умалит
Моя печаль — она звучна.
Они хотят колосьев хлеба,
Забыв, кто сеял жатву лет.
Я им открыл просторы неба,
А за меня молитвы нет.

Вы покоряете, напевы,
Моим устам всех дев сердца.
Но ждет вотще желанной девы
Скитальца нищего рука.

С пришельцем сердца своего;
Ах, ни единая не скажет
«Ждала я сердца твоего».

В траве густой усталый дремлет
И розы бледные ланит
Еще влажны... Забылся — внемлет:
На вещих струнах песнь звенит:
«Как ты страдал, забудь отныне,
Недолог путь и ты прийдешь.
Чего искал в глухой пустыне
В чертоге царственном найдешь.

Удел твой вожделенный верен,
Скитаний близится конец.
Тебя венчает мирт Венерин,
Но будет твой венок венец.
Чей с пеньем сфер созвучен гений,
Того зовет ко славе трон:
Певец восходит на ступени,
Царевым сыном снидет он».

Примечание

«поэт поднимается по суровым ступеням и становится царским сыном». Нет мотива восхождения и нисхождения, введенного здесь переводчиком. Это одно из центральных моментов в размышлениях В. И. о творчестве художника. См. II, 628.

Варианты: