Глосса

Ладью любви стремит твое кормило
К пещерной мгле моих бескрылых рвении.
Куда б ни плыть за мопньей мановений, —
Все вновь тобой, единой милой, мило.

Виденьями и знаками меня
Ты, окружив, ведешь и возрощаешь;
И, ликами надмирного огня
Исполнив дух, слепому возвращаешь
Сияние немеркнущего дня.
И пусть земли усталое светило,
Отпламенев, запало за туман:
Я знаю — все, что здесь нам было мило,
Взойдет, как сев, на бреге верных стран,
Куда ладью стремит твое кормило.

Я знаю: здесь любовь — цветок тюрьмы,
По дебрям гор скиталица ночная;
Вотще за ней влечемся слепо мы.
Тесна любви единой грань земная,
И в мир иной она растет из тьмы.
Блажен в лесу и в сумерках забвений
Ответивший на зов души родной;
Блажен к струям легчайших дуновений
Стремящий взор в предел заповедной:

Уже весны благоуханный дух
По зыби волн стеклянных сладко веет,
И слышит звон и славы новый слух:
Там хор поет, там снег вершин белеет, —
И к шёпотам твоим твой друг не глух.
И к трепетам живых прикосновений,
Незримый вождь, чувствительна рука:
Под вязью роз ты цепь алмазных звений
Сплела, Любовь! Душа лететь легка
За молнией мгновенных мановений.

Последний знак, и будут два — одно:
Зане двоим, кто на одной постели
Вкушали нег Господнее вино
И смертный оцт, в неразлученном теле
Свершиться и воскреснуть суждено, —
Коль не вотще Мария умолила
Спасителя прославить древний брак!
И, щедрая, свой сев отдаст могила,
Зане объять не может света мрак,
И семя нив Посеявшему мило.