Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "Ю"

1. * * * ("Едва медовый справлен Спас... ")

Входимость: 1. Размер: 3кб.

Часть текста: * * * ("Едва медовый справлен Спас... ") Едва медовый справлен Спас, Светает Спас Преображенский. Спас третий — с вечери успенской. Иванов день: всему свой час. Крест, свет нагорный, Лика чудо, С главой усекновенной блюдо: Страстных святынь иконостас. Мед с краю, горечь в сердце кубка. Путь к обновленью естества, Доколе будет — с оцтом губка, Усекновенная глава? В юдоли слез трех райских кущей, Как Петр восторженный, ищу. Покинутый, к Мимоидущей Тянусь и — сирота — ропщу, Что, лишь в нетварном убеленье Земля завидит свой Фавор, Над полым гробом уж Успенье Величит ангельский собор. Преображенью праздник смежный, Ты, риза белая души, Ты, в зное вихрь Марии Снежной, Пожар чистилища туши И, след стопы лелея нежной, Остылый пепл запороши. 5 августа. Примечание АВГУСТ. 2. — Первая строфа: Православная церковь празднует три августовских Спаса (Спасы — Праздники Господни): Первый Спас, 1 августа — Происхождение честных древ креста, спас-медовый, обновляют соты. Второй Спас, 6 авг., Преображенье Господне («Свет нагорный»), спас яблочный, обновляют плоды. Третий Спас, 16 августа, Нерукотворного образа («Лика чудо»); он начинается «с вечери успенской». «Иванов день» — Усекновение честныя главы Крестителя Иоанна, 29 авг. Третья строка 2-ой строфы: «... с оцтом губка». Оцет (оцта) — уксус (Марк 15. 36; Иоанн 19. 29). Третья строка последней строфы: «Ты, в зное вихрь Марии Снежной» — праздник 5 августа. См. примечание к стихотворению «Madonna della Neve».

2. Предисловие к посмертному изданию "Тридцати трех уродов"

Входимость: 1. Размер: 15кб.

Часть текста: -- о красоте. Множественность относительного, отраженного, превратного. Дур­ная бесконечность искажающих преломлений. Призрачное дробле­ние, размножение, разложение единого. Извращение, развращение це­лостного, целомудренного. Растерзание мерцающего над омутом лика алчною смутой полой тьмы. Распадение полного, самодовлеющего, безвременного бытия на жадные и ненасытимые миги. Тридцать три затускнения белого луча во мгле тридцати трех вожделений. Голод титанических сил по горнему -- титаническое богоубийство. Низведение Афродиты Небесной в юдоль земную, в мир пленный, -- ее превращение в Афродиту Всенародную. Трагедия мира как творческого процесса. Трагедия художественно­го творчества. Трагикомедия познания... Таков ряд высших, умозрительных реальностей, к прочувствованию или предчувствию которых возводит читателя повесть о знаме­нательной участи двух женщин, боготворящей и боготворимой, -- о союзе и расколе души творящей и красоты творимой, -- повесть реа­листическая по форме внешней, символическая по внутренней фор­ме, платоническая по духу. II "Тридцать три урода были правдивы. Они были правдою. Они были жизнью. Острыми осколками жизни, острыми цельными мигами. Та­кие -- женщины. У них любовники. Тридцать три любовницы..." И с ними столько же любовников. Шестьдесят шесть прелюбодейст­вующих! Ариманова свадьба!.. И это -- "жизнь"? Это -- "правда"? А то "стыдливо покоящееся в красе торжественной своей" единство, то со­вершенство -- не "жизнь"? Та девственность истинного целостного бы­тия -- не "правда"?.. Два голоса спорят: голос мира сего и голос духа в нас, который хо­чет быть не от сего мира. И первый голос -- о жизненной правде "тридцати трех любовниц" -- слышится из уст той, что прежде явля­лась небожительницею-Афродитой, а теперь обернулась Афроди­тою...

3. Пасхальные свечи

Входимость: 1. Размер: 3кб.

Часть текста: свечи ПАСХАЛЬНЫЕ СВЕЧИ С. Н. Булгакову I Пусть голод пленниц-душ неутолим: Все ж ночью вешней колокол пасхальный, Как белый луч, в тюрьме сердец страдальной Затеплит Новый Иерусалим. И вновь на миг подвигнутся сердца. И трепетно соприкоснутся свечи Огнепричастьем богоносной встречи. И вспыхнет сокровенное далече На лицах отсветом Единого Лица II Христос Воскрес! Воскрес Христос, И смертью смерть попрал! Кто духа тьмы в юдоли слез Любовью поборал, Пленял любовью духа злоб И крест любви понес, — Над тем распался душный гроб, Тому воскрес Христос. Примечание «ПАСХАЛЬНЫЕ СВЕЧИ». С Сергеем Николаевичем Булгаковым (1871-1944), которому посвящены эти стихи, В. И. познакомился в Петербурге в 1905 г. Они встречались на заседаниях Рел. Фил. Общества, на многочисленных публичных докладах; Булгаков бывал на «башне». Отношения установились сразу и на всю жизнь остались уравновешенными, простыми, дружескими. В них не было ни экстатической взволнованности (как с Брюсовым, Бальмонтом, Белым), ни бурных споров и столкновений. Беседы, проникновенные, научно и духовно плодотворные велись главным образом на темы соборности, церковности; говорили об Апокалипсисе, о таинствах — и тут всегда в основном было согласие и взаимопонимание. Отголоски тех бесед слышатся в стихотворении «Пасхальные Свечи». Расходились друзья в вопросе о Софии. Когда в 1913 г. по возвращении из Рима В. И. переехал из Петербурга в Москву и поселился на Зубовском Бульваре, то оказалось, что Булгаков с семьею...

4. Сфинкс

Входимость: 2. Размер: 35кб.

Часть текста: и раба Равняла Смерть, над ловом душ витая, И в сеть одну влекущая Судьба. Так мотыльков мятущаяся стая Летит в ночи на светоч огневой И пламень пьет, в лучах палящих тая. Затем что все мы, пленены молвой: «Встал древний Сфинкс губить вопросом новым», — Шли волею на подвиг роковой (Коль демона покорствовать оковам, Который в нас, и вольным быть — одно)... Так шествуя, в хвалении суровом Мы слили плач, — ущелий гулких дно Нам вторило немолкнущим рыданьем, — И пели мы непетое давно: «О, вечный Сфинкс! когда б нам оправданьем Был пред тобой духовный лютый глад, Обманутый истомным ожиданьем, — «Ты б пощадил... Но что́ твоих пощад Нам был бы дар, когда бы язвой жгучей В нас вечно жил тобою влитый яд?.. «Се жертва: встань, пожри! Рок неминучий Согласные сретаем. Ибо чей Не смеркнет дух пред руною певучей? «И где маяк в ночи твоих речей?.. Идем — очей твоих во хлад безвольный Да погрузим последний взор очей!.. «Тебя мы любим, Сфинкс! Мы — крин юдольный, Ты — знойный луч. Пройди меж чад весны, Кок серп огня дубравой густосмольной! «Тобой лишь нам земные дни красны. Ты, вечный, жив: тобой живут надежды, Тобой в ночи цветут нам веры сны. Пожри слепцов: им сны сомкнули вежды!.. И смерть твоей утратой лишь горька: Зоне земля и твердь — твои одежды»... Так пел наш глад. И смертная тоска Легла на грудь. Еще, как вран, над...

5. Идея неприятия мира

Входимость: 1. Размер: 115кб.

Часть текста: понятии, равно важном для историка и философа религии. Без противления Божеству нет мистической жизни в человеке, — нет внутренней драмы, нет действия и события, которые отличают религиозное творчество и религиозность динамическую (имя ей — мистика) от неподвижной преданности замкнутому в себе вероучению с его скрижалями нравственных заповедей и обрядовых установлений. Корни богоборства скрыты в тех экстатических состояниях, откуда проистекли первые религии. Божество овладевает сопротивляющейся душой, как у Вергилия Феб «одержит» упорствующую Сивиллу и толчками принуждает ее пророчествовать. Содержание древнейших оргий составляет священное убиение бога исступленными причастниками жертвы. Богоборствующее безумие, как всякий религиозный экстаз, может быть правым (ỏρθῶς μανῆναι) и неправым. Оно несет в себе награду непосредственного общения с божеством — и опасность божественной мести. Иов оправдан; и Иаков, боровшийся с Незримым, улучил благословение, хотя и остался хром. Прометей побеждает. Но сколько других богоборцев сокрушено! Титаны, Гиганты, «богоравные» гордецы, дерзнувшие мериться с богами, как Тантал и Танталида — Ниоба, безумцы и слепцы, не узнавшие божеского лика, как Пентей; у евреев — Каин и его потомство, строители вавилонского столпа, Люцифер. В Библии самая повесть о грехопадении людей приобретает черты богоборческие: «вы будете как боги (или: Бог — Элогим)». Это различение между угодным и неугодным божеству противоборством человека принадлежит, несомненно, эпохе позднейшей, когда не только первобытная оргийность уже успела кристаллизоваться в определенные религиозные формы, но и возникла потребность с...