Поиск по творчеству и критике
Cлово "DIVINA"
Входимость: 3. Размер: 96кб.
Входимость: 2. Размер: 55кб.
Входимость: 1. Размер: 6кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 3. Размер: 96кб.
Часть текста: той старой формации (немного их осталось) пытаются абстрактными построениями и пуританскими сомнениями подорвать наше безусловное доверие к началу жизни неисчерпаемой, полной неожиданностями, преодолевающей и установившиеся представления и предрассудки, тогда мы решительно и вызывающе противополагаем их сухому доктринерству какое-нибудь причудливое изречение вроде афоризма Ницше (который, впрочем, любят повторять, и мирные прагматисты): «Истинно лишь то, что стимулирует, вздымает, укрепляет жизнь». Потому что: «Да здравствует жизнь!» есть наш постоянный, излюбленный припев, а торжественное и праздничное установление культа жизни есть наше фактическое опровержение пессимизма прошлого столетия. Сразу после катастрофы, потрясшей мир, под угрозой назревающего катаклизма, который предрекают гадатели, вопреки всей ненависти и вражде, всем насилиям и неистовствам — вопреки всему этому воля к жизни проявляется отнюдь не ущербной и поруганной, а окрепнувшей, точно помолодевшей, и нарастает потребность испытать, обрести, довести до последних пределов, охватить все, что может предоставить земное существование. И странно: в нас к такому дерзостному любопытству по отношению к жизни присоединяется почти фаталистическая покорность ее смутному непостижимому закону. Нам надоел рационализм, и мы охотно доверяемся водительству того слепого ясновидца, каким является инстинкт. Идеологии нас раздражают и разочаровывают, мы склонны хором повторять знаменитое изречение: «сера, друг милый, всякая теория, но неизменно зеленеет цветущее дерево жизни», зачастую забывая о двусмысленном применении этих слов самим их провозгласителем — Мефистофелем. Очень немногие толкуют это изречение в...
Входимость: 2. Размер: 55кб.
Часть текста: 1934. ПИСЬМО К АЛЕКСАНДРУ ПЕЛЛЕГРИНИ О «DOCTA PIETAS» Дорогой друг, Обрадованный тем, что вызвал эти Медитации, радушные, проникновенные, идейно четкие, я не решился бы вторгаться в такие самодовлеющие философские построения, для которых мнения, мною высказанные, послужили лишь первым случайным толчком, если б Вы, исходя из другого хода мыслей, не настаивали на том, чтобы я, выражая свое отношение к прежним писаниям, определил свое теперешнее воззрение на гуманизм. Что гуманизм, исследуемый в его собственных пределах, независимо от связей его с общей культурой, представляется ныне вопросом духа, это явствует (и можно обойтись без дальнейших напрашивающихся примеров) именно из этих Ваших медитаций. Поэтому, приступая к сообщению Вам результатов произведенного мною допроса совести, мне приходится, рискуя нагромождать психологизмы на психологизмы, прибегать к некоторым рассмотрениям по поводу Ваших «Рассмотрений». Я вполне осознаю свою дерзость, т. к. воспринимаю Ваши «Рассмотрения» как soliloquio, нарушать которое всегда бестактно. Итак простите мне попытку обратить Вашу беседу с собою в диалог; простите мне также, что при сопоставлении наших точек...
Входимость: 1. Размер: 6кб.
Часть текста: Θειότατον τό Γνῶθι σαυτόν Heraclit. Eph. Haec tractanti animo et noctes et dies cogitanti exsistit illa a deo Delphico prae-cepta cognitio, ut ipsa se mens agnoscat coniunctamque cum divina mente se sen-tiat, ex quo insatiabili gaudio completur. Cicero, Tusc. * У прага тех высот, где, светлых долов радость, Труд путника делить уже не смеет Младость, Средь мрачной прелести нагорных диких мест, При хладном блеске звезд, я спал... Незримый крест Воспоминаний злых и поздних сожалений, Надменной юности беспечных преступлений, Мой тяжкий крест влача, — то был мой горький сон, — Язвим раскаяньем и сердцем сокрушен, Тропой обрывистой наверх Голгофы новой Я шел. Закат угас, багряный и суровый, И мглою пепельной, как прахом урн, замёл Нагую крутизну и безотрадный дол... Усталый, я достиг вершины каменистой — И видел древний храм. Зари венец огнистый Далеко обнимал вечерний небосклон За лесом сумрачным рассеянных колонн. На ветхом мраморе ступеней величавых, Где воздвигал один между столпов безглавых Свой хмурый архитрав дряхлеющий колосс, Под бледным саваном белеющих волос Полураздраною прикрыта власяницей, Сидела пифiя и мстящею десницей, Начертан на столпе, мой суд ...