ПЕВЕЦ У СУФИТОВ
ПЕРВЫЙ СУФИТ
Мнят поэта чужеземцем, в чьей стране слова цветут.
Я того зову поэтом, чьи во мне слова цветут.
ВТОРОЙ СУФИТ
Не над Розой ли Шираза соловей поет звончей?
Там, где нежно Роза дышит, в тонком сне слова цветут.
ТРЕТИЙ СУФИТ
Жив Гафиз! Ты льешь мне, кравчий, в жилы жар и в душу дар
Легких песен: кубок выпит, и на дне слова цветут.
ЧЕТВЕРТЫЙ СУФИТ
Свыше песнь! Калитку рая Гавриил приотворил, —
Садом лилий, в непорочной белизне, слова цветут.
ПЯТЫЙ СУФИТ
Моря хмель! Душа ныряет, малый челн, в обвалы волн:
Мера песни — взмах качели; на гребне слова цветут.
ШЕСТОЙ СУФИТ
Эхо творческого Слова, Память, друг, — словесный луг:
Встанет солнце, луг согреет, по весне слова цветут.
Спой нам, гость; откуда песня? кто ты сам? в усладу ль нам
Или тайным благовестьем в тишине слова цветут?
ПЕВЕЦ
Было время, — помнят саги, —
Аль и саги то забыли? —
Только лирники да маги
Лицезрят живые были...
Лебедей у легкой влаги,
У лазурной, царства были.
Лебедями слыли люди;
Жили, юны, лета многи;
Вдохновением их груди
Волновали тайно боги
И к неведущим о чуде
Приходили петь в чертоги.
Плыли в злате дни, как чёлны
Лучезарные, в эоны;
Души зеркально-безмолвны, —
Нежных волн немолчны звоны:
Волхвовали, звали волны,
Каждый лебедь век свой длинный,
Созерцаний век безгласный,
Плен блаженства, рай невинный,
Совершенства сон согласный —
—
Претворял мечтой всечасной.
И когда сложилось слово
И насытилось желанье
Сладкой жизни, — дивно-ново
Жадных волн, и в плесках зова
Милой слышалось взыванье.
В снежном перистом уборе,
Убеленный солнцем жизни,
Старой думы к юной тризне,
Лебедь пел, и прядал в море,
Древней радуясь отчизне.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ ПИРА
Привет друзей Гафиза и Руми,
Брат лебедей в священстве Аполлоновом,
В гиперборейской памяти, прими!
Той памятью мечты твои пронизаны,
Как жемчуга, на звездный луч нанизаны,
Слова твои круглятся, нищий Крез.
Морей восточных с каждою жемчужиной
Святая тайна вынута на свет, —
Мерцает издали, поэт!
Примечания
ПЕВЕЦ У СУФИТОВ. — Начато в Москве в 1914 г. Кончено в Риме в 1945 г. Весною 1914 г. В. И. написал стихотворение «Гиперборейcкая Быль» и напечатал его в цикле «Лебединая Память» под № I. («Р. М.», 1915). В ночь на 4-ое января 1915 г. В. И. написал стихи «Поэту», которые в том же году появились в петроградском журнале «Северные Записки». В Риме, летом 1936 г., В. И. задумал изобразить симпозион Суфитов. В новонаписанные газелы он включил обе упомянутые пьесы: «Гиперборейская Быль» стала песней гостя-певца, а обращение к «Певцу» превратилось в заключительное слово Председателя Пира. К тогдашнему заглавию, «На Пиру Суфитов», В. И. прибавил примечание: «Суфиты — восточная мистическая секта. К ней принадлежали в XIII и XIV столетиях великие поэты Персии — Джелалэддин Руми и Хафиз. Славя вино и любовь, Соловья и Розу, они знаменовали чувственными символами восторги духа, стремящегося к единению с божеством. На изображенной беседе обсуждается вопрос о существе поэзии: кто видит ее корень в любви, кто в дионисийском хмеле, кто в озарении свыше, кто в памяти души о виденном ею до рождения совершенстве. Захожий поэт напоминает присутствующим миф Платона: поэтами рождаются на земле те лебеди, что уносили некогда Аполлона на зимние гостины в теплый край блаженных Гипербореев. В заключительной хвале Поэту собраны воедино разрозненные черты предносящегося суфитам идеального образа. Спор пирующих о поэзии изложен в форме персидской газелы».
В 1945 г. В. И. установил окончательный текст стихотворения под заглавием «Певец у Суфитов». В текстах 1936 и 1945 гг. опущен эпиграф к «Гиперборейской Были» — «Сподвижник лебедей в священстве Аполлона», — взятый автором из своего «триптиха» «Подражания Платону» («Прозрачность», 108). Опущена также последняя строфа:
Чаровательных гостей;
С каждым — гусель властелины —
Десять вещих лебедей.
Помнят белые былины
Во втором стихотворении к первоначальному тексту прибавлена первая строфа Председателя Пира (здесь печатаемая). Стихи «Поэту» начинались: «Любовию мечты твои пронизаны» вместо «Той памятью мечты твои пронизаны». В первой строке последней строфы стояло: «Морей пурпурных с каждою жемчужиной» вместо «Морей восточных с каждою жемчужиной».