Чистилище

Стоят пред очами сгоревшие лета.
Была моя жизнь благодатно согрета
Дыханием близким живого тепла,
Невидимым светом из глуби светла.

И счастлив я был, иль щадим и лелеем,
Как тот, что помазан священным елеем,
Но должен таиться и слыть пастухом,
Слагающим песни в ущельи глухом.

Лишь ныне я понял, святая Пощада,
Что каждая лет миновавших услада
В устах была мед, а во чреве полынь
И в кущу глядело безумье пустынь.

Я вижу с порога высоких святилищ,

И знаю впервые, каким палачам
В бесчувственном теле был отдан я сам;

Каким причастился я огненным пыткам,
Чья память смывалась волшебным напитком,

Богач становился бедней и бедней.