4. ЗИНОВЬЕВА-АННИБАЛ -- ИВАНОВУ
5/17 сентября 1894 года. Пезаро
Pesaro. Casa del Ingeniere1 Beldraghi. 17/5 Сент. 94 г.
ни Вашей научной философией и поэтому лучше не буду пускаться в теоретические беседы. Мои "длинные" письма -- всегда плоды сильного нравственного возбуждения, когда я сама почти не сознаю, как пишет перо. Теперь же я настроена иначе. Очень благодарю Вас за посылку, и раз Вы так добры, что позволяете беспокоить Вас, предупреждаю, что, кажется, злоупотреблю разрешением. Дело в том, что моя учительница уезжает 26 н<ового> с<тиля> Сент<ября> во Флоренцию на целый месяц, и я осталась бы без ее уроков, что было бы невыносимо тоскливо. Мы с ней придумали, хотя еще не окончательно, такую комбинацию: я следую за нею и провожу недели две, три во Флоренции. Конечно, меня этот проэкт очень соблазняет, но здесь еще есть много "но". Если же он всё-таки осуществится, то буду просить Вас подыскать мне комнату в 15 м<инутах> (максимум) ходьбы от *. По возможности очень дешевую; лестница2 может быть плохою, лишь бы забраться повыше, где можно дышать. Приеду одна, конечно. Придется мне нанять пьянино на это время. Вероятно, это легко во Флор<енции>. Но об этом не хлопочите. И без того совестно.
Очень думаю, что при ближайшем знакомстве Вы сильно разочаруетесь во мне. Что касается Вашего письма, то, право, лучше вовсе отвечать на него не стану, пока еще есть надежда на личные беседы. Надо было бы говорить слишком много. Скажу только одно, чем полна моя душа. Да, несмотря на всё, жизнь хороша и человечество прекрасно. Надо только уметь жить. Это хотела бы огненными словами проповедывать <так!> на площадях и на улицах. Любите друг друга, и вы будете все, все счастливы. Ведь Вы знаете, что я не фразы говорю. Нет, нет, я полна счастия и любви, и я знаю, что жизнь хороша! Но молчу, молчу, а то чувствую, что не кончу. Вы знаете это чувство, когда сердце сжимается, рука дрожит, перо начинает летать по бумаге и в голове мысли кружатся и давят друг друга. Это хорошо, это дает счастие, но это волнует и утомляет, а я должна петь. Голос мой должен быть чист и силен.
Если я приеду во Флор<енцию>, Вы услышите, какие успехи я сделала с этой чудесной учительницей. Не стану извиняться, что беспокою Вас, лучше впредь поблагодарю за Ваши дружеские услуги.
Лидией Шварсалон.
Ответ на письмо 3. Получив это письмо, Иванов сообщил жене в открытке от 19 сентября: "Сегодня я получил для размена 300 рублей от Л. Д. Шв<арсалон> и тотчас же разменял и отослал деньги. Разменяли мне 296 лир. В другой конторе давали 292 лиры. Л. Д. сообщает, что ее учительница пения едет во Флоренцию на один месяц, почему и она, чтобы не терять уроков, думает приехать сюда и просит найти ей комнату, если она окончательно решится. -- Так как же, думаешь ты, после такого потрясающего известия (!) -- продолжить свое наслаждение красотами швейцарской природы или нет? --" (РГБ. Ф. 109. Карт. 10. Ед. хр. 8. Л. 45).
* Пропуск в рукописи.