• Приглашаем посетить наш сайт
    Культурология (cult-lib.ru)
  • Эпос Гомера
    VII. Микенское предание.

    VII.
    Микенское преданiе.

    Наконецъ, греческiе переселенцы нашли въ Малой Азiи уже до некоторой степени сложившимся и целый нацiонально-эллинскiй эпосъ, родной ахейскому племени выходцевъ изъ пелопоннесской Арголиды. Это было,— вероятно, уже запечатлевшееся въ песняхъ,— преданiе о войне царя Аргоса и Микенъ, Агамемнона, съ городомъ Илiономъ, или Троей.

    Ходили ли микенцы, действительно, походомъ въ М. Азiю еще задолго до эолiйской и iонiйской колонизацiи малоазiйскаго побережья, или же колонисты привязали воспоминанiя о своихъ герояхъ — не только фессалiйскаго, но и аргивскаго цикла — къ смутной памяти о войнахъ вокругъ стенъ Илiона, уже лежавшаго въ развалинахъ? Эдуардъ Мейеръ, наиболее выдающiйся изъ живущихъ ныне историковъ, убежденъ (Gesch. d. Alt. II, перераб. изд. 1909), что война между Микенами и Илiономъ — историческiй фактъ, и мы не видимъ, чтобы эта столь убедительная по своей внутренней вероятности гипотеза была поколеблена недоверiемъ ея скептическихъ противниковъ. Въ самомъ деле, нетъ основанiй сомневаться, что могущество «обильныхъ золотомъ» Микенъ, о величiи которыхъ за двенадцать вековъ до Р. X. мы можемъ судить по даннымъ Шлимановыхъ раскопокъ, могло возрасти до грандiозныхъ попытокъ заморскихъ завоеванiй. Во всякомъ случае, не объяснимо иначе то значенiе, какое гомеровскiй эпосъ придаетъ Микенамъ и Аргосу, и аргивской богине Гере, и царю Аргоса и Микенъ, Агамемнону. Гера, супруга Зевса, великая мiровая владычица, господствующая въ сонме богинь, была главнымъ божествомъ въ Арголиде; другимъ греческимъ племенамъ было чуждо такое ея почитанiе, и Паллада, Артемида, Афродита,— каждая въ своей географической области,— решительно притязали на значенiе первенствующей, если не единственной, небесной царицы. Царь Агамемнонъ играетъ въ эпосе несколько странную роль: разсказать о eгo доблести эпосъ, этотъ сводъ нацiональныхъ героическихъ славъ, почти ничего не имеетъ; кроме того, Агамемнонъ враждебенъ любимому герою Ахиллу; и все же эпосъ относится къ нему съ величайшимъ почтенiемъ; онъ — первый изъ «пастырей народовъ», изъятый изъ общаго уровня царственныхъ вождей греческаго воинства, вождь и глава всего союза; а во второй песни Илiады священный и непререкаемый характеръ eгo монархической власти, святыня eгo родового скиптра прославлены съ такимъ пафосомъ и представлены въ такихъ размерахъ, какiе вовсе не соответствуютъ обычному для Гомера изображенiю царской власти, существенно ограниченной какъ аристократiей, такъ и народнымъ собранiемъ. Подъ этими явленiями чувствуется реальная историческая основа: действительное владычество старыхъ микенскихъ царей въ эпоху войнъ подъ стенами Илiона, въ ту уже отошедшую въ прошлое эпоху до колонизацiи, когда еще употребительно было старое микенское оружiе, перемежающееся въ повествованiи Гомера, при постоянномъ допущенiи анахронизма, съ более легкимъ оружiемъ позднейшей поры,— когда власть техъ царей, чьи золотыя погребальныя маски были найдены въ новейшее время въ Микенахъ, была еще не темъ, чемъ она стала въ собственно гомеровскомъ мiре, въ мiре общественныхъ отношенiй, сложившихся по утвержденiи въ М. Азiи колонiальныхъ городовыхъ общинъ.

    Скептическое отношенiе къ самому факту историческаго существованiя Трои, съ одной стороны, и современной Илiону Микенской державы — съ другой, было господствующимъ до раскопокъ, предпринятыхъ въ 1870 г. генiальнымъ Шлиманомъ, наивно веровавшимъ, въ своемъ воодушевленiи гомеровскими поэмами, въ реальную правду героическихъ былей, изображенныхъ во второмъ, по времени, после индiйскихъ Ведъ, письменномъ памятнике индоевропейской семьи народовъ. Лопата археолога, действительно, обнажила подъ курганами Гиссарлика, въ Троаде, на малоазiйскомъ побережье Дарданеллъ, принадлежащiя глубокой древности развалины, но не одного, а целыхъ девяти наслоенныхъ одинъ на другомъ городовъ, изъ коихъ каждый вырасталъ какъ бы на могиле своего предшественника. Самый глубокiй слой, сохранившiй остатки перваго города, являетъ признаки глубокопервобытной культуры; но второй, такъ называемый «сожженный городъ»,— типическiй образчикъ бронзоваго века — показался Шлиману уже близкимъ къ изображаемому Гомеромъ быту, древность котораго онъ преувеличил. Въ настоящее время установлено, что гомеровскiй Илiонъ есть тотъ, гораздо более обширный и хорошо укрепленный городъ, который по счету оказывается шестымъ снизу и по характеру своихъ остатковъ совершенно соответствуетъ поре микенскаго могущества, какимъ представляется оно по раскопкамъ Шлимана въ Микенахъ и Тиринфе. Верхнiй пластъ (девятый городъ) представляетъ собою развалины «новаго Илiона» римской эпохи.

    и ея искусства,— даже того, какимъ оно было въ перiодъ архаическiй. Античная древность эпохи расцвета и упадка, какъ и новая Европа, видели въ гомеровскомъ первообразе простыя и чистыя линiи того же «классическаго» стиля, который въ Грецiи и Риме еще жилъ и, равно проникая своимъ внутреннимъ закономъ и ритмомъ художество и ремесло, духовную жизнь и бытовой укладъ, сообщалъ удивительное формальное единство всей культуре, а новой Европе былъ знакомъ, особенно съ эпохи Возрожденiя, по архитектурнымъ и пластическимъ памятникамъ, изъ коихъ малейшiй свидетельствовалъ о совершенной и недосягаемой гармонiи целаго, чьимъ обломкомъ или только грубымъ слепкомъ онъ являлся. Ho микенская эпоха оказалась по своимъ формамъ существенно иною; и нужно обратиться, если не къ самимъ ея остаткамъ, обогатившимъ европейскiе музеи, въ особенности же археологическiя коллекцiи Афинъ и Берлина, то къ археологической литературе 1*, чтобы иметь наглядное понятiе о внешней обстановке жизни, о домахъ, утвари, оружiи, художественныхъ идеалахъ воскрешаемой Гомеромъ эпохи 2*. Превосходная монографiя Дрерупа «Гомеръ» 3* завоеванiями археологiи, сосредоточившей для данной эпохи свои усилiя на изследованiи острова Крита.

    За последнее десятилетiе наши археологическiя перспективы еще расширились до возможности более точнаго различенiя перiодовъ развитiя въ самой микенской культуре и до ознакомленiя съ предшествовавшими ей, въ географическихъ пределахъ эллинскаго мiра, культурными эпохами, благодаря не менее поразительнымъ, по богатству и неожиданности результатовъ, раскопкамъ на острове Крите, культурныя влiянiя котораго на малоазiйскихъ iонiйцевъ въ эпоху созданiя гомеровскихъ поэмъ заметны по многимъ признакамъ (представителемъ Крита въ Илiаде является герой Идоменей) и по следамъ религiознаго общенiя (см. описанiе критскаго танца, известнаго подъ названiемъ «Лабиринфа» и связаннаго несомненно съ исконно критскимъ культомъ бога «двойного топора», святилищемъ котораго служилъ раскопанный ныне храмъ-дворецъ — Лабиринфъ въ Кноссе, на Крите: Ил. XVIII, 590 сл.). Приблизительныя хронологическiя измеренiя культурныхъ эпохъ на основанiи археологическихъ данныхъ приводятъ насъ, какъ это ни удивительно, къ выводу о времени паденiя Трои, совпадающему съ датою, установленною еще въ античномъ преданiи при помощи искусственныхъ выкладокъ, отнюдь не пригодныхъ по методу: вместе съ древними мы должны предположить, что некая большая война окончилась разрушенiемъ Илiона въ начале XII века (традицiонная дата — 1184 г.) до Р. X.

    1* örpfeld, Troja und llion, 1902; Schuchhardt, Schliemann's Ausgrabungen, 1891; W. Heibig, Das homerische Epos aus den Denkmälern erläutert, 1887.

    2* Иллюстрацiи, украшающiя настоящее изданiе, представляютъ интересъ исключительно художественный и вместе даютъ понятiе о томъ, какъ художники, вдохновлявшiеся Гомеромъ, воображали формы гомеровскаго мiра въ первой половине прошлаго века. Художественныхъ композицiй, иллюстрирующихъ Гомера съ соблюденiемъ научнаго принципа археологической строгости, доныне еще нетъ.

    3* — изъ Weltgeschichte in Charakterbilden, Münchern 1903; новая обработка съ иллюстрацiями, по-итальянски: «Omero, le origini della civiltà ellenica», Bergamo 1910.

    Раздел сайта: